Стенограмма 380-го пленарного заседания СФ 28.10.15 Роберт Нигматулин – луч света в мире климатолоктерического мрака
В соответствии с регламентом у нас на фиксированное время поставлено «время эксперта». Сегодня в рамках нашей традиционной рубрики любезно согласился выступить Роберт Искандерович Нигматулин.
Роберт Искандерович окончил с отличием Московское высшее техническое училище имени Н.Э. Баумана, Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, в течение 23 лет работал в Московском государственном университете, был заведующим лабораторией, он доктор физико-математических наук, профессор. В 1991 году избран действительным членом Российской академии наук. В течение девяти лет Роберт Искандерович являлся президентом Академии наук Республики Башкортостан. В декабре 2006 года назначен директором Института океанологии имени П.П. Ширшова Российской академии наук, членом президиума Российской академии наук.
В 1999 году Роберт Искандерович избирался депутатом Государственной Думы третьего созыва, входил в состав комитета по экологии. Роберт Искандерович является лауреатом Государственной премии СССР, премии Правительства РФ в области науки и техники. Он имеет свыше 200 научных публикаций, среди которых восемь книг, является автором 21 авторского свидетельства и патента. Среди учеников Роберта Искандеровича 20 докторов, 50 кандидатов наук, три директора академических институтов, один член-корреспондент Российской академии наук. Он читал лекции в университетах Франции, США, награжден целым рядом правительственных и иных наград.
Позвольте мне, уважаемые коллеги, предоставить слово глубокоуважаемому Роберту Искандеровичу Нигматулину.
Прошу Вас, Вам слово.
Р.И. Нигматулин, директор Института океанологии имени П.П. Ширшова РАН, академик Российской академии наук.
Глубокоуважаемая Валентина Ивановна! Сегодняшнее приглашение и возможность выступить – это, пожалуй, одно из самых волнующих событий в моей карьере. Вам большое спасибо за это.
Мировой океан (будут показываться слайды) – это 72 процента поверхности Земли, почти три четверти. Фактически наша планета жидкая: для суши нам всего осталось чуть-чуть больше четверти. Что такое океан? Океан – это, во-первых, климат, потому что масса океана – это 300 масс атмосферы. И небольшое «дыхание» этого океана может кардинально поменять ситуацию в атмосфере, в которой мы живем.
Это экологические системы, вы понимаете, что это такое. Но самое важное, что экологические системы начинаются с бактериальной, вирусной форм, потом фитопланктон. Этот фитопланктон – это тоже зеленая масса, примерно равная зеленой массе у нас на суше. И эта зеленая масса активно перерабатывает углекислый газ, который вырабатывается, и превращает его в кислород. Поэтому от этого тоже существенно зависит…
Кроме того, фитопланктон – это питательная база зоопланктона – рыбы, морских животных и дальше по пищевой цепи. Это пища и лекарство. Что пища – это вы понимаете, но что лекарство… Это сейчас становится существенным обстоятельством. Потому что, как вы знаете, антибактериальные средства, так называемые антибиотики, сейчас исчерпывают свои возможности, полученные на основе нынешних бактерий. И, оказывается, на дне океана находятся неисчислимые запасы этих бактерий новых совершенно типов, и в том числе вирусы. И к этим вирусам, если они вырвутся в атмосферу, человечество пока не готово. Это одна из возможных катастроф нашей цивилизации, которая тоже там рассматривается. Но одновременно эти вирусы – это источник новых антивирусных препаратов и антибактериальных средств. Это завтрашний день.
Это минеральные ресурсы. Про нефть и газ вы, наверное, слышали. Но обычно говорят, что основные нефтеуглеводороды находятся на шельфе. Так вот, оказывается, основные запасы углеводородов находятся в подножьях склонов. Вот я так вам покажу: вот это шельф, а вот здесь – осадочные слои, где варится набранная за миллионы лет нефть.
Это морской транспорт, это самый дешевый транспорт (вы знаете). Это геополитика. Я вам отдельно покажу некоторые слайды. Это военно-морской флот. И это, в конце концов, катастрофы.
Следующее. Валовый морской продукт мира, по самым минимальным оценкам, – 2,5 трлн. долларов. Это по самым прямым оценкам. Это седьмая экономика мира с учетом того, что на побережьях океана часто находятся очень бедные страны с низкой производительностью труда.
Вот история нашей океанологии, официальной российской океанологии. До революции был Колчак, до революции были ученые. Но я вам скажу, что в 1921 году, вникните, Ленин, которого сейчас часто топчут, подписал указ ВЦИК о создании Плавучего морского научного института. В 1921 году! Только что окончилась Гражданская война, страна в крови. И для исследований было закуплено за золото судно «Персей», оборудованное по последнему слову мореведческой науки. Это был первый случай, когда океанологические исследования стали государственной задачей.
На следующем слайде приведена еще одна дата. В 1945 году Сталин, тиран, подписал постановление (в конце 1945 года, в декабре) о создании Института океанологии имени П.П. Ширшова. И в начале 1946 года, скоро мы будем отмечать 70 лет в институте, тогдашний президент академии наук Сергей Иванович Вавилов, президиум академии наук создали наш институт. И на следующем слайде я покажу фотографии наших основателей – это были Ширшов, Ушаков, Папанин (это папанинская группа) и российский интеллигент, профессор Вениамин Григорьевич Богоров. В этом постановлении было мудро написано, что Институт океанологии имени П.П. Ширшова занимает особое место, что мы изучаем океан в единстве физических, химических, биологических и геологических процессов. Тогда это было впервые в истории науки, когда был создан такой комплексный институт.
В нашем институте – 1200 сотрудников, половина из них работают в Москве, половина – в филиалах, это и на Балтийском море, и на Белом море, и на Черном море, и на Каспийском море. Кроме того, есть еще один институт на Дальнем Востоке, который отпочковался от нас, – Тихоокеанский океанологический институт имени В.И. Ильичёва Дальневосточного отделения Российской академии наук.
Вот показаны на следующем слайде наши суда: три больших судна по 6,5 тысячи тонн, четыре средних судна; подводные аппараты «Мир», про которые вы, наверное, слышали, и всякое оборудование, сложное оборудование, в том числе наше уникальное, которое создано нашими учеными.
На следующем слайде показаны фотографии: за последние 20 лет разные страны выбросили, так сказать, дрифтеры, которые покрывают поверхность земли. Почти 4 тысячи этих дрифтеров, которые непрерывно дают нам координаты по океанам. Но, несмотря на большое количество, расстояние между ними в среднем примерно 150 километров. Это грубая картина океанского мира, которую мы имеем возможность сейчас изучать до глубин в 2 километра. Но средняя глубина – четыре. Поэтому, конечно, это никогда не исчерпает возможности, и экспедиционные исследования становятся необходимыми.
На следующем слайде – новое оборудование, придуманное нашими учеными. Оказывается, собирая осадки, седиментационные потоки, которые медленно опускаются с поверхности океана, и падающие из атмосферы до самых глубин, можно восстановить климат, который был миллионы лет тому назад, палеоклимат. Это важнейшее устройство (это как магнитофонная лента), которое позволяет нам восстановить историю Земли.
На следующем слайде показаны примерные за последние 20 лет траектории наших экспедиций. Сейчас мы ограничили себя только Атлантическим океаном, Северным Ледовитым океаном и нашими внутренними морями – Черным, Каспийским, Белым, Балтийским и так далее. Сейчас мы не ходим в Индийский океан, понятно, по каким причинам, – потому что это очень дорого и, кроме того, нищим там нечего делать, в Индийском океане, потому что любая неприятность – и попадаешь в лапы так называемых азиатско-африканских дельцов. Почему это дорого? Да потому что день работы нашего судна крупного, трех судов – 1 млн. рублей в день. 1 млн. рублей в день – это топливо и содержание экипажа. Если профессора можно в Москве держать на 30–40 тысячах, он никуда не денется, то, к сожалению, капитан корабля должен получать несколько тысяч долларов, иначе он уедет, рынок открытый. Вот эта ситуация, конечно, осложняет нашу деятельность.
После 1980 года ни одно новое судно не было построено в Российской академии наук. Это беда. И при встрече с Владимиром Владимировичем Путиным, который посетил нашу байкальскую экспедицию, я ему сказал: «Дайте мне «полфутболиста» и я вообще решу те проблемы». Он мгновенно это понял. Он мгновенно понял и, как и обещал, в конце 2012 года дал указание российскому Правительству вместе с Российской академией наук рассмотреть и решить проблемы финансово-материального обеспечения исследовательского флота России вместе с аппаратами «Мир». К сожалению, ничего существенного по этому поводу не было сделано.
Кроме того, мы проводим очень важные экспедиции в Атлантическом океане. Вот пролив Дрейка – это между Антарктидой и Южной Америкой. И это чрезвычайно важно, потому что через этот канал проходят гигантские потоки, самые крупные потоки воздуха, которые полностью определяют поведение Атлантики, и Гольфстрим, под влиянием которого находятся вся Европа и Центральная часть России. Каждый год мы направляем туда эти экспедиции только благодаря тому, что мы свои два крупных судна сдаем туристическим фирмам, и они туда ходят, чтобы возить туристов, заодно и наши ученые вот это длинное расстояние бесплатно проходят. Но эти суда работают две-три недели всего в году в этих экспедициях, а все остальное – туризм.
Дальше. Вот посмотрите, у Южной Америки есть так называемый канал Вима (может быть, вы видите, узкий канал – всего 20 километров), он глубиной 500 метров и длина его – около 100 километров. Через этот узкий канал (20 километров всего по сравнению с тысячами) протекает основная масса холодной воды с юга на север. Это тоже важнейший климатический фактор.
На следующем слайде – Гренландия, Шотландия (60-й градус), это там, где кончается Гольфстрим, который полностью определяет климат всей Европы и нашей Центральной части России. И мы каждый год там делаем сечение. И вы помните, высказывались опасения о том, что Гольфстрим притормаживается, и поэтому будет наступать похолодание. Так могу вас успокоить, что тренда нет, хотя колебания этого расхода имеются.
Вот наши глубоководные аппараты «Мир» здесь показаны. В 2007 году наши ученые совершили подвиг – опустились на Северный полюс, вы это, наверное, знаете, поставили там флаг. Конечно, это не было притязанием на Северный полюс. Некоторые политиканы на Западе начали говорить, что мы хотим присвоить себе Северный полюс. Нет, конечно. Это мы совершили, но только благодаря тому, что это финансировалось олигархами, в том числе иностранными. Эта экспедиция была чрезвычайно дорогая.
Вот еще интересное событие. Мы еще и следим за Байкалом. Три года благодаря тоже олигарху (он финансировал эту экспедицию)... В организации этой экспедиции, в выполнении большую роль сыграл наш коллега, теперь и ваш коллега, Арнольд Кириллович Тулохонов. И вот там, на дне Байкала, в чистейшем озере, были обнаружены сипы нефтяные и газовые. И Байкал обладает мощной силой, чтобы это все перерабатывать и содержать свою воду в чистейшем виде. Там был найден холм газогидрата. Это новое вещество, когда в кубометре воды помещается 160 кубометров газа. Это в виде льда при положительных температурах. И это есть важнейший источник углеводородов. Важнейший, самый крупный источник. Масса углеводородов находится именно в газогидратном состоянии.
Вот там как раз нас посетил Владимир Владимирович Путин, и мы погрузили его на глубину. И, воспользовавшись таким эмоциональным состоянием после погружения на глубину 1,5 километра, а это, как говорится, параметры океана, он и не забыл написать после этого это поручение Правительству.
Аральское море – это, конечно, озеро. Вот посмотрите, к чему приводит глупость. Посмотрите, какой был Арал. Я, будучи студентом, читал статью в «Комсомольской правде», где была предсказана его история, потому что тогда политические лидеры решили Арал принести в жертву хлопководству, никому не нужному этому хлопку. И вот смотрите, что стало с Аралом. Осталась только узкая полоска, которая там показана. И Арал сейчас разделился на три части. Казахи отделили небольшую территорию и сохранили там условия для рыбы. А вот в этой части, которая глубоководная, узкая полоска, настолько выросла соленость (в 10 с лишним раз), что там вообще, в принципе никакой рыбы быть не может. А добыча рыбы в Аральском море в свое время была сравнима с Каспийским морем. Вот к чему приводят непродуманные совершенно с экологической стороны решения. Я вам сказал о геополитике. Как вы знаете, сейчас стоит острейшая проблема разделения шельфа. По международным законам 200 километров зоны – это зона экономической активности нашего государства вокруг всей территории. Но если мы докажем, что дальше – это есть продолжение континентального фундамента нашей Сибири, то тогда мы можем претендовать еще на 1 млн. кв. километров. Это решает комиссия ООН. И, сами понимаете, в нынешней международной обстановке никто не заинтересован нам это давать. А там предполагаются в будущем огромные запасы углеводородов, и это для наших детей и внуков. И вот основную заявку написали ученые нашего ВНИИОкеангеологии. ВНИИОкеангеологии произвел сейсмические исследования, мы теоретически их обосновали. Но стопроцентную уверенность может дать только глубоководное бурение. То есть нужно в соответствующих местах пробурить на несколько километров и с дна, то есть с поверхности океана, достать образцы и доказать, что это продолжение нашего фундамента. К сожалению, в России этой технологии нет. Есть международная организация (это очень дорогое дело), но Россия вышла в 80-е годы из этой организации, неправительственной организации. Поэтому мы вообще сейчас не имеем инструмента, который бы мог стопроцентно доказать нашу правоту. Поэтому будем опираться на теорию.
Вот еще одно обстоятельство, я считаю, чрезвычайно важное. Оно состоит в том, что, посмотрите, к западу от Новой Земли – Баренцево море, в котором ловят рыбу и огромный животный мир, а к востоку от Новой Земли, в Карском море, – бедность. Последние наши экспедиции (каждый год удается нам направлять туда экспедицию на нашем знаменитом судне «Академик Мстислав Келдыш») объяснили это. Это недавно только выяснилось. Дело в том, что из Оби и Енисея вытекает пресная вода, которая легче, чем соленая вода. И она ветрами, которые там есть, покрывает его и не дает биогенным элементам из глубин за то короткое солнечное время, когда может возникнуть фитопланктон (это растительность), образоваться ему. Вот такое обоснование.
Почему это важно? А потому что Карское море вскорости будут осваивать нефтяные компании. И, возможно, люди появятся, которые объяснят эту бедность именно человеческой деятельностью. Нет, это естественный, к сожалению, такой патогенный момент.
Вот еще одно. Время от времени на Черном море между Туапсе и Сочи происходят выбросы рапанов. И, как правило, «зеленые» говорят, что это из-за человеческой деятельности. Нет, оказывается. Оказывается, есть такая теория «хищник – жертва». Вот пока есть жертва, то есть питания для крупного хищника достаточно, хищник растет. Но он уменьшает возможности размножения жертвы. И в конце концов, когда количество хищников выросло до огромной величины, а жертва уже упала, потому что она поедена, наступает вот это катастрофическое падение численности. Это тоже очень важно.
Я не хочу сказать, что человеческая деятельность не носит вредоносный характер. В подавляющем большинстве случаев, конечно, виноват человек. Но часто в природе возникают такие явления, когда массовая гибель птиц, массовая гибель тех или иных животных связана с природными циклами. И это нужно отделять от человеческой деятельности.
Цунами. Вы слышали про цунами, которое уносит жизни 200 с лишним тысяч человек. Природа этого цунами понята в последние годы. И вся гидрологическая часть сейчас может быть смоделирована на компьютерах. Но возникает оно из-за движения нашей земной тверди. Накапливается огромная упругая энергия в местах столкновения плит, и вот эта упругая энергия, как пружина, сталкивается, потом происходит срыв. И, если этот срыв приводит к вертикальным движениям пластины, передается эта энергия воде, а эта плита – сотни километров. И вот эта энергия, равная порядка 10 тысячам взрывов атомных бомб, накатывается на берег и (конечно, в прибрежье амплитуда ее возрастает) смывает…
Вот картинка, которую мне дал мой японский коллега. Представьте себе: побережье, океанский склон за мгновение сдвинулся на 50 метров, и это вызвало гигантскую волну, которая привела к разрушениям, и в том числе атомной станции. Реактор все выдержал, но неспособность японских руководителей этой станции восстановить небольшую циркуляцию воды в реакторе привела к серьезным последствиям.
Волны-убийцы. Обнаружены волны-убийцы. Очень редкое явление. В природе это так называемые ветровые волны, на поверхности. В некоторых местах вдруг появляется волна в три-четыре раза больше, чем окружающие. И она может разрушать крупные суда. Это редкое явление, но оно возникает.
За последние годы очень ослабли наши акустические исследования. Многие акустики при разрушении советской власти уехали в Америку. Есть военные приложения, я не буду об этом говорить. Но сейчас акустики наши работают по вопросу воздействия промышленного шума. В районе Сахалина, где работают нефтяные компании, появился шум, который спугнул китов с их родильных мест. И это тоже страшное… Мы его не чувствуем, мы его не слышим, но вот такие места, к сожалению, есть, и мы занимаемся их исследованием. Вот еще одно важное явление. 72 процента поверхности Земли покрыты водой, поэтому основные массы руды, многих полиметаллических руд, находятся не на суше, а на дне океана. На карте показаны места скопления сульфидных руд в Атлантическом океане. И в нашем институте сотрудники получили премию два года назад за экологическую проработку. Основная проблема разработки экологических руд сейчас даже не в технологиях, а именно в сохранении экологичности, потому что огромное количество грязи будет поднято, а это может оказать гигантское воздействие на природную среду. И если мы докажем, что мы там проводим исследования, а для этого нужны ресурсы, то тогда значительная часть этого места будет выдана России и наши внуки будут пользоваться благами.
Я вам говорил, что океан – это еще и климат. Вы, наверное, слышали (на следующем слайде показано, видите, верхняя синяя линия), что растет температура Земли. И растет уровень океана со скоростью 3 миллиметра. И в Арктике сокращается поверхность льда в летние месяцы. И это волнует людей. Почему это волнует? Связывают это с тем, что растет концентрация углекислого газа, из-за того что мы сжигаем много топлива и зеленые массы не успевают это все перерабатывать, и это беспокоит. И это беспокоит почему? Ну, подумаешь, градус за 100 лет. С точки зрения термодинамики это, конечно, ничто. Но с точки зрения биологии (если ваша температура 36.6 – все нормально, а если 37.6 – вы больны) это очень существенно, поэтому вызывает опасения, что это будет воздействовать на бактериальную сферу и вирусную сферу. И это тоже на уровне угрозы всей цивилизации.
Вот еще один стратегический вопрос. На следующем слайде показано, как растет температура в Европе – на 0,2 градуса. В Европе более или менее спокойно, а она больше всех кричит, между прочим. А вот в России… посмотрите, что в России в том же масштабе. Посмотрите, средний график, какое рваное изменение температуры в Центральной части России – то похолодание, то потепление. Вот в связи с этим нужно осознать стратегическую вещь. Русский народ весь должен понять, и мир должен понять: Россия живет в самой холодной зиме, в самой длинной зиме, где развивается цивилизация. Северные нации – это только северные народы. На следующем слайде показано, что в Скандинавских странах, в Финляндии, в Норвегии, за полярным кругом, в Исландии, – там зима такая, как на юге Украины и в Крыму. А мы живем в таких условиях, поэтому у нас короткий вегетативный период, неустойчивый климат, поэтому у нас были голодоморы. Были голодоморы, потому что один год – засуха, другой где-то заливает нас. У нас самый неустойчивый климат. И поэтому когда мы ругаем своих крестьян, нужно учитывать, что они работают в самых тяжелых условиях развития сельского хозяйства.
Теперь, в чем состоит концепция антропогенного усиления? Увеличение углекислого газа приводит к небольшому росту температуры. Небольшой рост температуры приводит к росту паросодержания, потому что практически вся Земля покрыта водой. А водяной пар – это еще более сильный парниковый газ, он еще сильнее поглощает солнечные лучи. И на это накладываются некоторые процессы, о которых я вам хотел сказать. И вот здесь и драма: с одной стороны, термодинамически для меня, как физика, этот градус ничтожен, а для биологов, для нашей жизни, нашей биологической системы, это очень существенно. И, кроме того, это приводит к изменению режима осадков, изменению кинетической энергии атмосферы, то есть к ураганам, тайфунам, ветрам, изменениям ветровой обстановки, ну и, как я вам сказал, изменению вирусов, бактерий и вообще человеческой жизни.
На следующем слайде показано, как менялось содержание углекислого газа за последние 700 тысяч лет. Толщина вот этой последней линии – это 2 тысячи лет. Вот только практически за жизнь начиная с моего деда, который родился в 1900 году, дедов, и сейчас (вот там последние две точки – это время, которое я работаю в Институте океанологии имени П.П. Ширшова), посмотрите, как резко растет концентрация углекислого газа! 30 миллиардов за последние шесть-семь лет к 800-м добавилось. Но вообще-то мы, человечество, собираемся жить сотни лет, поэтому это людей пугает. И это считается объяснением. И подавило сейчас общественность вот это достаточно простое объяснение. А на самом деле в этой концепции есть масса нерешенных проблем. Вот, например, 10 тысяч лет тому назад, когда уже люди жили, уровень океана рос не 3 миллиметра, а 10 миллиметров. В чем дело? Может, конечно, тогда было больше льдов, больше чему было таять. Но все равно это загадка.
Дальше. Межгодовые вариации температур, которые показаны на следующем слайде, показывают, что сначала меняется внутригодовая температура, а потом только концентрация углекислого газа. Тоже непонятно. А мы же говорим, наоборот, что углекислый газ приводит к повышению температуры. Я уже вам сказал, что масса океана в 300 раз больше, чем масса атмосферы, а углекислого газа в океане в 50 раз больше, чем в атмосфере. Чуть-чуть углекислого газа от океана уйдет в атмосферу, чуть-чуть, – океану незаметно, а это существенно меняет атмосферу. Поэтому взаимодействие атмосферы с океаном таит еще массу неизвестного. На следующем слайде показаны последние экспедиции, которые мы организовываем. Видите, вот эти желтые линии – это все наши экспедиции, о которых я вам здесь говорил, и, в частности, в Северную Атлантику по изучению нашего Гольфстрима. На востоке Тихого океана это делают наши тихоокеанские коллеги.
Вот еще один фактор, о котором вряд ли вы слышали. Оказывается, существенно влияет и наша орбита: она не очень круглая, она эллиптическая, и есть разница: в январе мы ближе к Солнцу, а в июле дальше. Поэтому лето в Южном полушарии, которое приходится на январь, жарче, чем у нас. Но самое главное, что на 7 процентов (на 7 процентов!) в январе больше поступает солнечной энергии, чем в июле. И поэтому температура (средняя по поверхности Земли, глобальная температура) должна была бы отличаться на пять-шесть градусов в январе, а она всего на десятые доли… Это еще раз доказывает, что влияние океана, влияние теплофизических свойств твердой фазы, нашей поверхности, на которой мы живем, существенно.
На следующем слайде и показаны (видите, красные линии) январские средние температуры, а в июле они ниже, они все ниже. Но самое главное, эти данные показывают, что последние-то 10 лет – не потепление, а идет похолодание или стабилизация. В Западной Европе мне коллеги жалуются: попробуй скажи, что это так, – тут же тебя заклюют. Эта сфера тоже стала деятельностью, сферой влияния политиков. Поэтому к этой концепции нужно относиться очень осторожно. Да, в некоторых местах, я вам показал, оно наблюдается, но глобально, по всей поверхности сейчас этого нет. В чем дело? Это, конечно, сейчас задача науки, очень важная, потому что мы должны заранее предвидеть, какие нам предпринимать действия. Еще один фактор – планетарный фактор. Вот, посмотрите: когда Юпитер напротив Земли, он Землю чуть-чуть подтягивает к себе, а Венера, наоборот, притягивается поближе к Солнцу. Вот эти обстоятельства планетарные, в основном связанные с Юпитером и Венерой, тоже меняют сезонные температуры, излучение на 1 процент. 1 процент – это очень много, это несколько градусов. И поэтому вот эти планетарные механизмы тоже нужно изучать, они чрезвычайно важны. Вот на следующем слайде и показано, как меняется средняя температура в январе и июле. Это тоже существенный фактор.
Изменение солнечной активности. Часто об этом говорят, но всего десятая доля процента. По сравнению с тем, что я раньше сказал, это мало.
На следующем слайде показано, что океанология современная… Видите, какие уравнения мы используем, для того чтобы понять... Вот я математик, я с мехмата, и я не первый директор, который с математики начал… Первым таким директором был Андрей Сергеевич Монин, русский гений, который в корне перевернул начиная с 60–70-х годов представление о том, что такое океанология, внес в нее математику. Такого рода математические исследования являются чрезвычайно активными, поэтому в нашем институте очень много… Мой первый заместитель тоже с мехмата. Поэтому это очень высокая теоретическая дисциплина.
Что может повлиять на приостановку потепления? Я вам уже сказал, что увеличивается количество влаги, которая, как водяной пар, способствует поглощению солнечного излучения. Но с водяным паром же и облачность может расти, а облачность эта экранирует. Может быть, это и является компенсирующим механизмом. А образование облачности, способность ее отражать, наука об облаках… Это, конечно, дело будущего.
Вот посмотрите на слайдах, какие кардинальные… Видите, верхняя красная линия – это та энергия, которая с утра начинается и вечером кончается в Москве (синяя верхняя линия). Зеленая – это то, что должно дойти до поверхности Земли, потому что часть энергии поглощается атмосферой, тем же озоном, который на огромной высоте. А на самом деле поступает вот эта красная ломаная линия – это действие облаков, пыли, так называемая двухфазность атмосферы. И мы все это чувствуем.
На следующем слайде показаны некоторые облачные проявления. Посмотрите, нашло облако, и мы сразу чувствуем, что нам прохладно. Ночью совсем падает температура.
Обратите внимание на следующий слайд. Знаете, мы все тут, большинство, – научные работники, выросли в атеистических условиях: Бога нет. А в последнее время я стал развиваться, вообще мой атеизм… я не стал религиозным, но мой атеизм вообще упал до нуля.
Вот эта фотография, которую я недавно… Это фотография, сделанная американцами. Луна, видите, северная – безжизненная, брошенная Богом, и вот наша Голубая планета. Посмотрите, какая разница, какое богатство, какое чудо находится в наших руках, и мы его должны сберечь.
На следующем слайде показана не только облачность, но с поверхности океана непрерывно срываются капли. А если ветра усиливаются, то, значит, появляется капельное покрытие, которое тоже является компенсирующим фактором глобального потепления.
Еще один слайд показывает развитие математических методов. Когда вы изучаете сильную колебательную систему – это суточные колебания и сезонные, составляющие десятки градусов, и за 100 лет 1–2 градуса мы хотим посчитать, такой расчет является чрезвычайно сложным. И поэтому развитие математических методов (особенно методов Алексея Николаевича Крылова, Николая Николаевича Боголюбова – русских гениев) для таких колебательных систем является чрезвычайно актуальной задачей.
На следующем слайде показаны прогнозы, которые считают на суперкомпьютерах. Вы видите, какой разброс: от практически прекращения потепления до очень сильного роста. И, к сожалению, наука сейчас не может выбрать окончательно, какой же из них правильный.
Вот географические данные, которые показывают ход температуры за 150 лет. На самом последнем слайде в углу – как раз три системы измерения средней температуры. Вы видите, одна из систем показывает похолодание. И как раз на эту систему набросились, потому что она противоречит господствующей идеологии.
В связи с этим встает вопрос: в любом случае мы должны экономить потребление углеводородов? Конечно, потому что эти ресурсы, в общем, являются исчерпаемыми. Кроме того, это и климатический фактор. Человек действительно стал климатическим фактором, это отрицать нельзя. Так вот, оказывается, 90 процентов индустриальной энергии потребляется 25 процентами населения, а остальные 75 процентов живут в основном за счет мышечной энергии животных и так далее. В США 9 тонн на душу в год условного топлива, в России сейчас три, а было шесть. Почему? Потому что разрушили свою промышленность. У нас 60 процентов только промышленных мощностей работает, остальные 40 процентов стоят. В Китае, если 500 миллионов считать, потому что остальные тоже живут за счет мышечной энергии (500 миллионов – это целая Европа), уже 4 тонны на душу в год стали покупать… В Европе 79 процентов людей озабочены климатическими изменениями. 82 процента считают, что нужно сократить сжигание углеводородов, но 84 процента категорически против повышения цен на электроэнергию. Вот так, мир у нас такой.
Поэтому выводы следующие. В наблюдаемых сейчас климатических изменениях, я считаю, наметилась некая стабилизация. Насколько она сильная – трудно сказать. Но я ожидаю, что последующие 15 лет, учитывая предысторию, наверное, она продлится, но это под большим знаком вопроса. Пока нынешние модели климата, которые мы сейчас считаем, не могут быть взяты за основу для принятия экономических и стратегических решений.
Но, самое главное, я хочу вас успокоить, – через 30–40 лет кардинально изменится энергетика. Вот Жорес Иванович Алфёров предсказывает, что появятся новые вещества, которые будут превращать солнечную энергию непосредственно в электрическую.
Это очень серьезная проблема. Сейчас в Германии 20 процентов мощностей возобновляемой энергии, но только потому, что Германия очень богатая. Она субсидирует за счет дополнительного повышения цен на обычную электроэнергию эту электроэнергию. У нас эта солнечная энергетика практически не используется.
А на следующем слайде я уже подхожу к концу. Хочу вас успокоить, что главные проблемы у нас – человеческие. Вот Салтыков-Щедрин сказал: «Климат в России тогда хорош, когда губернатор соответствует». Губернаторы будут – и всё решим. (Аплодисменты.)
Поэтому необходимое условие будущего благополучия, необходимое, но недостаточное, – здоровый океан. Здоровый океан. А для этого его надо изучать. Но это условие, конечно, не является, к сожалению, достаточным условием.
Вот Пифагор, где-то я прочитал, якобы Пифагор, я сомневаюсь в этом, но тем не менее он сказал, что человечеству угрожают три опасности: материализм священников, невежество ученых, неистовство демократов… А вот моя еще, четвертая опасность: миру угрожают идиоты. (Оживление в зале. Аплодисменты.)
Среди президентов, министров, депутатов, академиков, профессоров, экстремистов (мы погружены в сферу, где действуют экстремисты) действия идиотов, это и в нашей истории было, были чрезвычайно… Мы погубили Волгу, мы погубили Арал, мы много чего наделали и не давали возможности ученым высказывать разные точки зрения.
Поэтому ваше приглашение для меня чрезвычайно (еще раз скажу) почетно.
Да здравствует океан! Да здравствует российская океанология! Спасибо.
Председательствующий. Спасибо огромное. Уважаемый Роберт Искандерович, еще раз от имени всех нас благодарю Вас за то, что Вы согласились выступить в Совете Федерации, за Ваше очень интересное, содержательное выступление. Уверена, что после него все окунутся в научную литературу, будут читать, чтобы глубже понимать, разбираться, потому что это очень важно для всего человечества. Спасибо Вам огромное.
Р.И. Нигматулин. Спасибо, Валентина Ивановна. За последний год мы выпустили вот таких два тома. Это коллективный труд нашего института, и я хотел бы, чтобы он был в Совете Федерации. (Р.И. Нигматулин вручает подарок.)
Председательствующий. Спасибо.
Записывайтесь в очередь, буду давать читать всем, ладно? Организуем запись. (Оживление в зале.)
Спасибо еще раз Вам огромное. (Аплодисменты.) Благодарю Вас.
Р.И. Нигматулин. Спасибо.
В соответствии с регламентом у нас на фиксированное время поставлено «время эксперта». Сегодня в рамках нашей традиционной рубрики любезно согласился выступить Роберт Искандерович Нигматулин.
Роберт Искандерович окончил с отличием Московское высшее техническое училище имени Н.Э. Баумана, Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, в течение 23 лет работал в Московском государственном университете, был заведующим лабораторией, он доктор физико-математических наук, профессор. В 1991 году избран действительным членом Российской академии наук. В течение девяти лет Роберт Искандерович являлся президентом Академии наук Республики Башкортостан. В декабре 2006 года назначен директором Института океанологии имени П.П. Ширшова Российской академии наук, членом президиума Российской академии наук.
В 1999 году Роберт Искандерович избирался депутатом Государственной Думы третьего созыва, входил в состав комитета по экологии. Роберт Искандерович является лауреатом Государственной премии СССР, премии Правительства РФ в области науки и техники. Он имеет свыше 200 научных публикаций, среди которых восемь книг, является автором 21 авторского свидетельства и патента. Среди учеников Роберта Искандеровича 20 докторов, 50 кандидатов наук, три директора академических институтов, один член-корреспондент Российской академии наук. Он читал лекции в университетах Франции, США, награжден целым рядом правительственных и иных наград.
Позвольте мне, уважаемые коллеги, предоставить слово глубокоуважаемому Роберту Искандеровичу Нигматулину.
Прошу Вас, Вам слово.
Р.И. Нигматулин, директор Института океанологии имени П.П. Ширшова РАН, академик Российской академии наук.
Глубокоуважаемая Валентина Ивановна! Сегодняшнее приглашение и возможность выступить – это, пожалуй, одно из самых волнующих событий в моей карьере. Вам большое спасибо за это.
Мировой океан (будут показываться слайды) – это 72 процента поверхности Земли, почти три четверти. Фактически наша планета жидкая: для суши нам всего осталось чуть-чуть больше четверти. Что такое океан? Океан – это, во-первых, климат, потому что масса океана – это 300 масс атмосферы. И небольшое «дыхание» этого океана может кардинально поменять ситуацию в атмосфере, в которой мы живем.
Это экологические системы, вы понимаете, что это такое. Но самое важное, что экологические системы начинаются с бактериальной, вирусной форм, потом фитопланктон. Этот фитопланктон – это тоже зеленая масса, примерно равная зеленой массе у нас на суше. И эта зеленая масса активно перерабатывает углекислый газ, который вырабатывается, и превращает его в кислород. Поэтому от этого тоже существенно зависит…
Кроме того, фитопланктон – это питательная база зоопланктона – рыбы, морских животных и дальше по пищевой цепи. Это пища и лекарство. Что пища – это вы понимаете, но что лекарство… Это сейчас становится существенным обстоятельством. Потому что, как вы знаете, антибактериальные средства, так называемые антибиотики, сейчас исчерпывают свои возможности, полученные на основе нынешних бактерий. И, оказывается, на дне океана находятся неисчислимые запасы этих бактерий новых совершенно типов, и в том числе вирусы. И к этим вирусам, если они вырвутся в атмосферу, человечество пока не готово. Это одна из возможных катастроф нашей цивилизации, которая тоже там рассматривается. Но одновременно эти вирусы – это источник новых антивирусных препаратов и антибактериальных средств. Это завтрашний день.
Это минеральные ресурсы. Про нефть и газ вы, наверное, слышали. Но обычно говорят, что основные нефтеуглеводороды находятся на шельфе. Так вот, оказывается, основные запасы углеводородов находятся в подножьях склонов. Вот я так вам покажу: вот это шельф, а вот здесь – осадочные слои, где варится набранная за миллионы лет нефть.
Это морской транспорт, это самый дешевый транспорт (вы знаете). Это геополитика. Я вам отдельно покажу некоторые слайды. Это военно-морской флот. И это, в конце концов, катастрофы.
Следующее. Валовый морской продукт мира, по самым минимальным оценкам, – 2,5 трлн. долларов. Это по самым прямым оценкам. Это седьмая экономика мира с учетом того, что на побережьях океана часто находятся очень бедные страны с низкой производительностью труда.
Вот история нашей океанологии, официальной российской океанологии. До революции был Колчак, до революции были ученые. Но я вам скажу, что в 1921 году, вникните, Ленин, которого сейчас часто топчут, подписал указ ВЦИК о создании Плавучего морского научного института. В 1921 году! Только что окончилась Гражданская война, страна в крови. И для исследований было закуплено за золото судно «Персей», оборудованное по последнему слову мореведческой науки. Это был первый случай, когда океанологические исследования стали государственной задачей.
На следующем слайде приведена еще одна дата. В 1945 году Сталин, тиран, подписал постановление (в конце 1945 года, в декабре) о создании Института океанологии имени П.П. Ширшова. И в начале 1946 года, скоро мы будем отмечать 70 лет в институте, тогдашний президент академии наук Сергей Иванович Вавилов, президиум академии наук создали наш институт. И на следующем слайде я покажу фотографии наших основателей – это были Ширшов, Ушаков, Папанин (это папанинская группа) и российский интеллигент, профессор Вениамин Григорьевич Богоров. В этом постановлении было мудро написано, что Институт океанологии имени П.П. Ширшова занимает особое место, что мы изучаем океан в единстве физических, химических, биологических и геологических процессов. Тогда это было впервые в истории науки, когда был создан такой комплексный институт.
В нашем институте – 1200 сотрудников, половина из них работают в Москве, половина – в филиалах, это и на Балтийском море, и на Белом море, и на Черном море, и на Каспийском море. Кроме того, есть еще один институт на Дальнем Востоке, который отпочковался от нас, – Тихоокеанский океанологический институт имени В.И. Ильичёва Дальневосточного отделения Российской академии наук.
Вот показаны на следующем слайде наши суда: три больших судна по 6,5 тысячи тонн, четыре средних судна; подводные аппараты «Мир», про которые вы, наверное, слышали, и всякое оборудование, сложное оборудование, в том числе наше уникальное, которое создано нашими учеными.
На следующем слайде показаны фотографии: за последние 20 лет разные страны выбросили, так сказать, дрифтеры, которые покрывают поверхность земли. Почти 4 тысячи этих дрифтеров, которые непрерывно дают нам координаты по океанам. Но, несмотря на большое количество, расстояние между ними в среднем примерно 150 километров. Это грубая картина океанского мира, которую мы имеем возможность сейчас изучать до глубин в 2 километра. Но средняя глубина – четыре. Поэтому, конечно, это никогда не исчерпает возможности, и экспедиционные исследования становятся необходимыми.
На следующем слайде – новое оборудование, придуманное нашими учеными. Оказывается, собирая осадки, седиментационные потоки, которые медленно опускаются с поверхности океана, и падающие из атмосферы до самых глубин, можно восстановить климат, который был миллионы лет тому назад, палеоклимат. Это важнейшее устройство (это как магнитофонная лента), которое позволяет нам восстановить историю Земли.
На следующем слайде показаны примерные за последние 20 лет траектории наших экспедиций. Сейчас мы ограничили себя только Атлантическим океаном, Северным Ледовитым океаном и нашими внутренними морями – Черным, Каспийским, Белым, Балтийским и так далее. Сейчас мы не ходим в Индийский океан, понятно, по каким причинам, – потому что это очень дорого и, кроме того, нищим там нечего делать, в Индийском океане, потому что любая неприятность – и попадаешь в лапы так называемых азиатско-африканских дельцов. Почему это дорого? Да потому что день работы нашего судна крупного, трех судов – 1 млн. рублей в день. 1 млн. рублей в день – это топливо и содержание экипажа. Если профессора можно в Москве держать на 30–40 тысячах, он никуда не денется, то, к сожалению, капитан корабля должен получать несколько тысяч долларов, иначе он уедет, рынок открытый. Вот эта ситуация, конечно, осложняет нашу деятельность.
После 1980 года ни одно новое судно не было построено в Российской академии наук. Это беда. И при встрече с Владимиром Владимировичем Путиным, который посетил нашу байкальскую экспедицию, я ему сказал: «Дайте мне «полфутболиста» и я вообще решу те проблемы». Он мгновенно это понял. Он мгновенно понял и, как и обещал, в конце 2012 года дал указание российскому Правительству вместе с Российской академией наук рассмотреть и решить проблемы финансово-материального обеспечения исследовательского флота России вместе с аппаратами «Мир». К сожалению, ничего существенного по этому поводу не было сделано.
Кроме того, мы проводим очень важные экспедиции в Атлантическом океане. Вот пролив Дрейка – это между Антарктидой и Южной Америкой. И это чрезвычайно важно, потому что через этот канал проходят гигантские потоки, самые крупные потоки воздуха, которые полностью определяют поведение Атлантики, и Гольфстрим, под влиянием которого находятся вся Европа и Центральная часть России. Каждый год мы направляем туда эти экспедиции только благодаря тому, что мы свои два крупных судна сдаем туристическим фирмам, и они туда ходят, чтобы возить туристов, заодно и наши ученые вот это длинное расстояние бесплатно проходят. Но эти суда работают две-три недели всего в году в этих экспедициях, а все остальное – туризм.
Дальше. Вот посмотрите, у Южной Америки есть так называемый канал Вима (может быть, вы видите, узкий канал – всего 20 километров), он глубиной 500 метров и длина его – около 100 километров. Через этот узкий канал (20 километров всего по сравнению с тысячами) протекает основная масса холодной воды с юга на север. Это тоже важнейший климатический фактор.
На следующем слайде – Гренландия, Шотландия (60-й градус), это там, где кончается Гольфстрим, который полностью определяет климат всей Европы и нашей Центральной части России. И мы каждый год там делаем сечение. И вы помните, высказывались опасения о том, что Гольфстрим притормаживается, и поэтому будет наступать похолодание. Так могу вас успокоить, что тренда нет, хотя колебания этого расхода имеются.
Вот наши глубоководные аппараты «Мир» здесь показаны. В 2007 году наши ученые совершили подвиг – опустились на Северный полюс, вы это, наверное, знаете, поставили там флаг. Конечно, это не было притязанием на Северный полюс. Некоторые политиканы на Западе начали говорить, что мы хотим присвоить себе Северный полюс. Нет, конечно. Это мы совершили, но только благодаря тому, что это финансировалось олигархами, в том числе иностранными. Эта экспедиция была чрезвычайно дорогая.
Вот еще интересное событие. Мы еще и следим за Байкалом. Три года благодаря тоже олигарху (он финансировал эту экспедицию)... В организации этой экспедиции, в выполнении большую роль сыграл наш коллега, теперь и ваш коллега, Арнольд Кириллович Тулохонов. И вот там, на дне Байкала, в чистейшем озере, были обнаружены сипы нефтяные и газовые. И Байкал обладает мощной силой, чтобы это все перерабатывать и содержать свою воду в чистейшем виде. Там был найден холм газогидрата. Это новое вещество, когда в кубометре воды помещается 160 кубометров газа. Это в виде льда при положительных температурах. И это есть важнейший источник углеводородов. Важнейший, самый крупный источник. Масса углеводородов находится именно в газогидратном состоянии.
Вот там как раз нас посетил Владимир Владимирович Путин, и мы погрузили его на глубину. И, воспользовавшись таким эмоциональным состоянием после погружения на глубину 1,5 километра, а это, как говорится, параметры океана, он и не забыл написать после этого это поручение Правительству.
Аральское море – это, конечно, озеро. Вот посмотрите, к чему приводит глупость. Посмотрите, какой был Арал. Я, будучи студентом, читал статью в «Комсомольской правде», где была предсказана его история, потому что тогда политические лидеры решили Арал принести в жертву хлопководству, никому не нужному этому хлопку. И вот смотрите, что стало с Аралом. Осталась только узкая полоска, которая там показана. И Арал сейчас разделился на три части. Казахи отделили небольшую территорию и сохранили там условия для рыбы. А вот в этой части, которая глубоководная, узкая полоска, настолько выросла соленость (в 10 с лишним раз), что там вообще, в принципе никакой рыбы быть не может. А добыча рыбы в Аральском море в свое время была сравнима с Каспийским морем. Вот к чему приводят непродуманные совершенно с экологической стороны решения. Я вам сказал о геополитике. Как вы знаете, сейчас стоит острейшая проблема разделения шельфа. По международным законам 200 километров зоны – это зона экономической активности нашего государства вокруг всей территории. Но если мы докажем, что дальше – это есть продолжение континентального фундамента нашей Сибири, то тогда мы можем претендовать еще на 1 млн. кв. километров. Это решает комиссия ООН. И, сами понимаете, в нынешней международной обстановке никто не заинтересован нам это давать. А там предполагаются в будущем огромные запасы углеводородов, и это для наших детей и внуков. И вот основную заявку написали ученые нашего ВНИИОкеангеологии. ВНИИОкеангеологии произвел сейсмические исследования, мы теоретически их обосновали. Но стопроцентную уверенность может дать только глубоководное бурение. То есть нужно в соответствующих местах пробурить на несколько километров и с дна, то есть с поверхности океана, достать образцы и доказать, что это продолжение нашего фундамента. К сожалению, в России этой технологии нет. Есть международная организация (это очень дорогое дело), но Россия вышла в 80-е годы из этой организации, неправительственной организации. Поэтому мы вообще сейчас не имеем инструмента, который бы мог стопроцентно доказать нашу правоту. Поэтому будем опираться на теорию.
Вот еще одно обстоятельство, я считаю, чрезвычайно важное. Оно состоит в том, что, посмотрите, к западу от Новой Земли – Баренцево море, в котором ловят рыбу и огромный животный мир, а к востоку от Новой Земли, в Карском море, – бедность. Последние наши экспедиции (каждый год удается нам направлять туда экспедицию на нашем знаменитом судне «Академик Мстислав Келдыш») объяснили это. Это недавно только выяснилось. Дело в том, что из Оби и Енисея вытекает пресная вода, которая легче, чем соленая вода. И она ветрами, которые там есть, покрывает его и не дает биогенным элементам из глубин за то короткое солнечное время, когда может возникнуть фитопланктон (это растительность), образоваться ему. Вот такое обоснование.
Почему это важно? А потому что Карское море вскорости будут осваивать нефтяные компании. И, возможно, люди появятся, которые объяснят эту бедность именно человеческой деятельностью. Нет, это естественный, к сожалению, такой патогенный момент.
Вот еще одно. Время от времени на Черном море между Туапсе и Сочи происходят выбросы рапанов. И, как правило, «зеленые» говорят, что это из-за человеческой деятельности. Нет, оказывается. Оказывается, есть такая теория «хищник – жертва». Вот пока есть жертва, то есть питания для крупного хищника достаточно, хищник растет. Но он уменьшает возможности размножения жертвы. И в конце концов, когда количество хищников выросло до огромной величины, а жертва уже упала, потому что она поедена, наступает вот это катастрофическое падение численности. Это тоже очень важно.
Я не хочу сказать, что человеческая деятельность не носит вредоносный характер. В подавляющем большинстве случаев, конечно, виноват человек. Но часто в природе возникают такие явления, когда массовая гибель птиц, массовая гибель тех или иных животных связана с природными циклами. И это нужно отделять от человеческой деятельности.
Цунами. Вы слышали про цунами, которое уносит жизни 200 с лишним тысяч человек. Природа этого цунами понята в последние годы. И вся гидрологическая часть сейчас может быть смоделирована на компьютерах. Но возникает оно из-за движения нашей земной тверди. Накапливается огромная упругая энергия в местах столкновения плит, и вот эта упругая энергия, как пружина, сталкивается, потом происходит срыв. И, если этот срыв приводит к вертикальным движениям пластины, передается эта энергия воде, а эта плита – сотни километров. И вот эта энергия, равная порядка 10 тысячам взрывов атомных бомб, накатывается на берег и (конечно, в прибрежье амплитуда ее возрастает) смывает…
Вот картинка, которую мне дал мой японский коллега. Представьте себе: побережье, океанский склон за мгновение сдвинулся на 50 метров, и это вызвало гигантскую волну, которая привела к разрушениям, и в том числе атомной станции. Реактор все выдержал, но неспособность японских руководителей этой станции восстановить небольшую циркуляцию воды в реакторе привела к серьезным последствиям.
Волны-убийцы. Обнаружены волны-убийцы. Очень редкое явление. В природе это так называемые ветровые волны, на поверхности. В некоторых местах вдруг появляется волна в три-четыре раза больше, чем окружающие. И она может разрушать крупные суда. Это редкое явление, но оно возникает.
За последние годы очень ослабли наши акустические исследования. Многие акустики при разрушении советской власти уехали в Америку. Есть военные приложения, я не буду об этом говорить. Но сейчас акустики наши работают по вопросу воздействия промышленного шума. В районе Сахалина, где работают нефтяные компании, появился шум, который спугнул китов с их родильных мест. И это тоже страшное… Мы его не чувствуем, мы его не слышим, но вот такие места, к сожалению, есть, и мы занимаемся их исследованием. Вот еще одно важное явление. 72 процента поверхности Земли покрыты водой, поэтому основные массы руды, многих полиметаллических руд, находятся не на суше, а на дне океана. На карте показаны места скопления сульфидных руд в Атлантическом океане. И в нашем институте сотрудники получили премию два года назад за экологическую проработку. Основная проблема разработки экологических руд сейчас даже не в технологиях, а именно в сохранении экологичности, потому что огромное количество грязи будет поднято, а это может оказать гигантское воздействие на природную среду. И если мы докажем, что мы там проводим исследования, а для этого нужны ресурсы, то тогда значительная часть этого места будет выдана России и наши внуки будут пользоваться благами.
Я вам говорил, что океан – это еще и климат. Вы, наверное, слышали (на следующем слайде показано, видите, верхняя синяя линия), что растет температура Земли. И растет уровень океана со скоростью 3 миллиметра. И в Арктике сокращается поверхность льда в летние месяцы. И это волнует людей. Почему это волнует? Связывают это с тем, что растет концентрация углекислого газа, из-за того что мы сжигаем много топлива и зеленые массы не успевают это все перерабатывать, и это беспокоит. И это беспокоит почему? Ну, подумаешь, градус за 100 лет. С точки зрения термодинамики это, конечно, ничто. Но с точки зрения биологии (если ваша температура 36.6 – все нормально, а если 37.6 – вы больны) это очень существенно, поэтому вызывает опасения, что это будет воздействовать на бактериальную сферу и вирусную сферу. И это тоже на уровне угрозы всей цивилизации.
Вот еще один стратегический вопрос. На следующем слайде показано, как растет температура в Европе – на 0,2 градуса. В Европе более или менее спокойно, а она больше всех кричит, между прочим. А вот в России… посмотрите, что в России в том же масштабе. Посмотрите, средний график, какое рваное изменение температуры в Центральной части России – то похолодание, то потепление. Вот в связи с этим нужно осознать стратегическую вещь. Русский народ весь должен понять, и мир должен понять: Россия живет в самой холодной зиме, в самой длинной зиме, где развивается цивилизация. Северные нации – это только северные народы. На следующем слайде показано, что в Скандинавских странах, в Финляндии, в Норвегии, за полярным кругом, в Исландии, – там зима такая, как на юге Украины и в Крыму. А мы живем в таких условиях, поэтому у нас короткий вегетативный период, неустойчивый климат, поэтому у нас были голодоморы. Были голодоморы, потому что один год – засуха, другой где-то заливает нас. У нас самый неустойчивый климат. И поэтому когда мы ругаем своих крестьян, нужно учитывать, что они работают в самых тяжелых условиях развития сельского хозяйства.
Теперь, в чем состоит концепция антропогенного усиления? Увеличение углекислого газа приводит к небольшому росту температуры. Небольшой рост температуры приводит к росту паросодержания, потому что практически вся Земля покрыта водой. А водяной пар – это еще более сильный парниковый газ, он еще сильнее поглощает солнечные лучи. И на это накладываются некоторые процессы, о которых я вам хотел сказать. И вот здесь и драма: с одной стороны, термодинамически для меня, как физика, этот градус ничтожен, а для биологов, для нашей жизни, нашей биологической системы, это очень существенно. И, кроме того, это приводит к изменению режима осадков, изменению кинетической энергии атмосферы, то есть к ураганам, тайфунам, ветрам, изменениям ветровой обстановки, ну и, как я вам сказал, изменению вирусов, бактерий и вообще человеческой жизни.
На следующем слайде показано, как менялось содержание углекислого газа за последние 700 тысяч лет. Толщина вот этой последней линии – это 2 тысячи лет. Вот только практически за жизнь начиная с моего деда, который родился в 1900 году, дедов, и сейчас (вот там последние две точки – это время, которое я работаю в Институте океанологии имени П.П. Ширшова), посмотрите, как резко растет концентрация углекислого газа! 30 миллиардов за последние шесть-семь лет к 800-м добавилось. Но вообще-то мы, человечество, собираемся жить сотни лет, поэтому это людей пугает. И это считается объяснением. И подавило сейчас общественность вот это достаточно простое объяснение. А на самом деле в этой концепции есть масса нерешенных проблем. Вот, например, 10 тысяч лет тому назад, когда уже люди жили, уровень океана рос не 3 миллиметра, а 10 миллиметров. В чем дело? Может, конечно, тогда было больше льдов, больше чему было таять. Но все равно это загадка.
Дальше. Межгодовые вариации температур, которые показаны на следующем слайде, показывают, что сначала меняется внутригодовая температура, а потом только концентрация углекислого газа. Тоже непонятно. А мы же говорим, наоборот, что углекислый газ приводит к повышению температуры. Я уже вам сказал, что масса океана в 300 раз больше, чем масса атмосферы, а углекислого газа в океане в 50 раз больше, чем в атмосфере. Чуть-чуть углекислого газа от океана уйдет в атмосферу, чуть-чуть, – океану незаметно, а это существенно меняет атмосферу. Поэтому взаимодействие атмосферы с океаном таит еще массу неизвестного. На следующем слайде показаны последние экспедиции, которые мы организовываем. Видите, вот эти желтые линии – это все наши экспедиции, о которых я вам здесь говорил, и, в частности, в Северную Атлантику по изучению нашего Гольфстрима. На востоке Тихого океана это делают наши тихоокеанские коллеги.
Вот еще один фактор, о котором вряд ли вы слышали. Оказывается, существенно влияет и наша орбита: она не очень круглая, она эллиптическая, и есть разница: в январе мы ближе к Солнцу, а в июле дальше. Поэтому лето в Южном полушарии, которое приходится на январь, жарче, чем у нас. Но самое главное, что на 7 процентов (на 7 процентов!) в январе больше поступает солнечной энергии, чем в июле. И поэтому температура (средняя по поверхности Земли, глобальная температура) должна была бы отличаться на пять-шесть градусов в январе, а она всего на десятые доли… Это еще раз доказывает, что влияние океана, влияние теплофизических свойств твердой фазы, нашей поверхности, на которой мы живем, существенно.
На следующем слайде и показаны (видите, красные линии) январские средние температуры, а в июле они ниже, они все ниже. Но самое главное, эти данные показывают, что последние-то 10 лет – не потепление, а идет похолодание или стабилизация. В Западной Европе мне коллеги жалуются: попробуй скажи, что это так, – тут же тебя заклюют. Эта сфера тоже стала деятельностью, сферой влияния политиков. Поэтому к этой концепции нужно относиться очень осторожно. Да, в некоторых местах, я вам показал, оно наблюдается, но глобально, по всей поверхности сейчас этого нет. В чем дело? Это, конечно, сейчас задача науки, очень важная, потому что мы должны заранее предвидеть, какие нам предпринимать действия. Еще один фактор – планетарный фактор. Вот, посмотрите: когда Юпитер напротив Земли, он Землю чуть-чуть подтягивает к себе, а Венера, наоборот, притягивается поближе к Солнцу. Вот эти обстоятельства планетарные, в основном связанные с Юпитером и Венерой, тоже меняют сезонные температуры, излучение на 1 процент. 1 процент – это очень много, это несколько градусов. И поэтому вот эти планетарные механизмы тоже нужно изучать, они чрезвычайно важны. Вот на следующем слайде и показано, как меняется средняя температура в январе и июле. Это тоже существенный фактор.
Изменение солнечной активности. Часто об этом говорят, но всего десятая доля процента. По сравнению с тем, что я раньше сказал, это мало.
На следующем слайде показано, что океанология современная… Видите, какие уравнения мы используем, для того чтобы понять... Вот я математик, я с мехмата, и я не первый директор, который с математики начал… Первым таким директором был Андрей Сергеевич Монин, русский гений, который в корне перевернул начиная с 60–70-х годов представление о том, что такое океанология, внес в нее математику. Такого рода математические исследования являются чрезвычайно активными, поэтому в нашем институте очень много… Мой первый заместитель тоже с мехмата. Поэтому это очень высокая теоретическая дисциплина.
Что может повлиять на приостановку потепления? Я вам уже сказал, что увеличивается количество влаги, которая, как водяной пар, способствует поглощению солнечного излучения. Но с водяным паром же и облачность может расти, а облачность эта экранирует. Может быть, это и является компенсирующим механизмом. А образование облачности, способность ее отражать, наука об облаках… Это, конечно, дело будущего.
Вот посмотрите на слайдах, какие кардинальные… Видите, верхняя красная линия – это та энергия, которая с утра начинается и вечером кончается в Москве (синяя верхняя линия). Зеленая – это то, что должно дойти до поверхности Земли, потому что часть энергии поглощается атмосферой, тем же озоном, который на огромной высоте. А на самом деле поступает вот эта красная ломаная линия – это действие облаков, пыли, так называемая двухфазность атмосферы. И мы все это чувствуем.
На следующем слайде показаны некоторые облачные проявления. Посмотрите, нашло облако, и мы сразу чувствуем, что нам прохладно. Ночью совсем падает температура.
Обратите внимание на следующий слайд. Знаете, мы все тут, большинство, – научные работники, выросли в атеистических условиях: Бога нет. А в последнее время я стал развиваться, вообще мой атеизм… я не стал религиозным, но мой атеизм вообще упал до нуля.
Вот эта фотография, которую я недавно… Это фотография, сделанная американцами. Луна, видите, северная – безжизненная, брошенная Богом, и вот наша Голубая планета. Посмотрите, какая разница, какое богатство, какое чудо находится в наших руках, и мы его должны сберечь.
На следующем слайде показана не только облачность, но с поверхности океана непрерывно срываются капли. А если ветра усиливаются, то, значит, появляется капельное покрытие, которое тоже является компенсирующим фактором глобального потепления.
Еще один слайд показывает развитие математических методов. Когда вы изучаете сильную колебательную систему – это суточные колебания и сезонные, составляющие десятки градусов, и за 100 лет 1–2 градуса мы хотим посчитать, такой расчет является чрезвычайно сложным. И поэтому развитие математических методов (особенно методов Алексея Николаевича Крылова, Николая Николаевича Боголюбова – русских гениев) для таких колебательных систем является чрезвычайно актуальной задачей.
На следующем слайде показаны прогнозы, которые считают на суперкомпьютерах. Вы видите, какой разброс: от практически прекращения потепления до очень сильного роста. И, к сожалению, наука сейчас не может выбрать окончательно, какой же из них правильный.
Вот географические данные, которые показывают ход температуры за 150 лет. На самом последнем слайде в углу – как раз три системы измерения средней температуры. Вы видите, одна из систем показывает похолодание. И как раз на эту систему набросились, потому что она противоречит господствующей идеологии.
В связи с этим встает вопрос: в любом случае мы должны экономить потребление углеводородов? Конечно, потому что эти ресурсы, в общем, являются исчерпаемыми. Кроме того, это и климатический фактор. Человек действительно стал климатическим фактором, это отрицать нельзя. Так вот, оказывается, 90 процентов индустриальной энергии потребляется 25 процентами населения, а остальные 75 процентов живут в основном за счет мышечной энергии животных и так далее. В США 9 тонн на душу в год условного топлива, в России сейчас три, а было шесть. Почему? Потому что разрушили свою промышленность. У нас 60 процентов только промышленных мощностей работает, остальные 40 процентов стоят. В Китае, если 500 миллионов считать, потому что остальные тоже живут за счет мышечной энергии (500 миллионов – это целая Европа), уже 4 тонны на душу в год стали покупать… В Европе 79 процентов людей озабочены климатическими изменениями. 82 процента считают, что нужно сократить сжигание углеводородов, но 84 процента категорически против повышения цен на электроэнергию. Вот так, мир у нас такой.
Поэтому выводы следующие. В наблюдаемых сейчас климатических изменениях, я считаю, наметилась некая стабилизация. Насколько она сильная – трудно сказать. Но я ожидаю, что последующие 15 лет, учитывая предысторию, наверное, она продлится, но это под большим знаком вопроса. Пока нынешние модели климата, которые мы сейчас считаем, не могут быть взяты за основу для принятия экономических и стратегических решений.
Но, самое главное, я хочу вас успокоить, – через 30–40 лет кардинально изменится энергетика. Вот Жорес Иванович Алфёров предсказывает, что появятся новые вещества, которые будут превращать солнечную энергию непосредственно в электрическую.
Это очень серьезная проблема. Сейчас в Германии 20 процентов мощностей возобновляемой энергии, но только потому, что Германия очень богатая. Она субсидирует за счет дополнительного повышения цен на обычную электроэнергию эту электроэнергию. У нас эта солнечная энергетика практически не используется.
А на следующем слайде я уже подхожу к концу. Хочу вас успокоить, что главные проблемы у нас – человеческие. Вот Салтыков-Щедрин сказал: «Климат в России тогда хорош, когда губернатор соответствует». Губернаторы будут – и всё решим. (Аплодисменты.)
Поэтому необходимое условие будущего благополучия, необходимое, но недостаточное, – здоровый океан. Здоровый океан. А для этого его надо изучать. Но это условие, конечно, не является, к сожалению, достаточным условием.
Вот Пифагор, где-то я прочитал, якобы Пифагор, я сомневаюсь в этом, но тем не менее он сказал, что человечеству угрожают три опасности: материализм священников, невежество ученых, неистовство демократов… А вот моя еще, четвертая опасность: миру угрожают идиоты. (Оживление в зале. Аплодисменты.)
Среди президентов, министров, депутатов, академиков, профессоров, экстремистов (мы погружены в сферу, где действуют экстремисты) действия идиотов, это и в нашей истории было, были чрезвычайно… Мы погубили Волгу, мы погубили Арал, мы много чего наделали и не давали возможности ученым высказывать разные точки зрения.
Поэтому ваше приглашение для меня чрезвычайно (еще раз скажу) почетно.
Да здравствует океан! Да здравствует российская океанология! Спасибо.
Председательствующий. Спасибо огромное. Уважаемый Роберт Искандерович, еще раз от имени всех нас благодарю Вас за то, что Вы согласились выступить в Совете Федерации, за Ваше очень интересное, содержательное выступление. Уверена, что после него все окунутся в научную литературу, будут читать, чтобы глубже понимать, разбираться, потому что это очень важно для всего человечества. Спасибо Вам огромное.
Р.И. Нигматулин. Спасибо, Валентина Ивановна. За последний год мы выпустили вот таких два тома. Это коллективный труд нашего института, и я хотел бы, чтобы он был в Совете Федерации. (Р.И. Нигматулин вручает подарок.)
Председательствующий. Спасибо.
Записывайтесь в очередь, буду давать читать всем, ладно? Организуем запись. (Оживление в зале.)
Спасибо еще раз Вам огромное. (Аплодисменты.) Благодарю Вас.
Р.И. Нигматулин. Спасибо.