В пятницу 26 июня комитет по информполитике под руководством Леонида Левина рекомендовал Госдуме одобрить во втором чтении резонансный законопроект «О внесении изменений в Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» и отдельные законодательные акты РФ».
Мем «право быть забытым» означает очередную имплементацию западной нормы. В нашей ментальности не понять, что это и для чего. Что-то вроде «освобождения от цифрового рабства». В США десятки лет проводятся многотысячные клерикальные акции протеста против электронной фиксаций данных о человеке. В то же время сбор терабайтов персональной информации с вычислением рисков стал национальной идеей США.
В Думу законопроект внесли меньше месяца назад 29 мая. Документ дали подписать пятерке депутатов разных фракций, не имеющих осознанных прямых интересов в сети. Потом подписантов стало вдвое больше по тому же принципу – чтоб не расстраивались, взяв грех на душу. 11 июня комитет рекомендовал к первому чтению. После этого два часа в закрытом режиме депутаты с поисковиками перетирали скользкие вопросы. 16 июня законопроект был принят в первом чтении. Последний оппозиционер Думы Дмитрий Гудков сформулировал идею невидимого автора в удаленном доступе. Возможно, у своего человека в палате.
Как известно от Сталина, сын за отца не отвечает. И вообще ни за что.
26 июня после новой серии закрытых терок комитет провел второе открытое обсуждение. Таким образом, в открытом режиме будущий закон обсуждался трижды с удивительным постоянством жанра отчета по выполнению поручения без лишних эмоций. Переживали и выходили из себя только журналисты, окончательно сбитые с толку.
Думские журналисты каждый такой закон воспринимают, как впервые в жизни замуж.
Судя по комментариям главы комитета Леонида Левина, номинальная задача законопроекта состоит в защите граждан от дискредитации, шельмования, интим-мести. Забота не о чиновниках и публичных политиках. В Евросоюзе просьбы удались из поиска свои данные идут в основном от непубличных граждан.
Ссылки на Запад и зависимый Евросоюз стали основным аргументом в продвижении закона. Вопросы МП Левина удивили. После изгнания из СФ Руслана Гаттарова в парламенте прекратились претензии к сетевым и поисковым компаниям. Особенно к иностранным. Они не платят налогов в России, передают информацию третьим лицам и выставляют намеренно запутанные пользовательские соглашения. В отличие от павших политической смертью предшественников, Левин не торгуется с предметом законодательного регулирования.
Левин считает несправедливым сравнивать законопроект с регулированием СМИ, а не права потребителей. Поисковые системы не распространяют информацию, а предоставляют условно бесплатную услугу на основе рекламной монетизации. Они оптимизируются под конкретный запрос с учетом места запроса.
Левин отметает аргументы типа не всякий суд способен разобраться в проблематике, интернет не везде есть и существует риск сращивания судов с местными властями.
Если же чиновники пытаются злоупотреблять своими возможностями, то это приведет к эффекту Стрейзанд, по которому информация лучше распространяется при попытках ее удалить, чем если бы никто не привлекал к ней внимание. Нелогично говорить, что вспышки внимания не будет из-за конфиденциальности.
Комитет проигнорировал просьбы убрать подсудность по месту жительства заявителя. То есть если мой ресурс был закрыт по требованию владельца юридической фирмы в Вене Дворникова и отказался от обращения в суд, то по новому закону он сможет это сделать, не отходя от кассы. Проект был какой-то «яблочный». Сергей Митрохин комментировать отказался.
Ко второму чтению учтены предложения, пришедшие на самом деле не от отрасли, а через Дмитрия Гудкова. Очевидно сам автор идеи из удаленного доступа вносит коррекцию по мере развития резонанса.
Устранено понятие достоверность, оно создавало риски удаления любой информации спустя три года. Взамен введено понятие неактуальность, ссылки на неточную неполную неактуальную информацию. Формула взята из рекомендаций европейского многостороннего органа «Рабочая группа 29-й статьи», куда входят представители Еврокомиссии, Еврооргана по защите персональных данных и национальных органов по защите персональных данных стран Евросоюза.
Уточнены обязанности поисковых систем удалять ссылки при показе по результатам поиска при запросе с указанием ФИО заявителя. Предоставлено право поисковым системам запрашивать документы, удостоверяющие личность заявителя. Увеличен срок рассмотрения заявлений пользователя с трех календарных дней до десяти рабочих дней.
Дмитрий Гудков отстаивает права на критику власти на примере почему-то футбола. Если кто-то написал, что сборная России по футболу выступила плохо и непрофессионально, а игроки и тренер с этим не согласились, они обращаются в поисковую систему и говорят – нам просто не повезло, мы играли замечательно, поэтому уберите информацию. Если поисковик не убирает, он будет оштрафован от ста тысяч до миллиона. Или врач плохо лечит, режиссер снял плохое кино, и так далее. Любые шубохранилища, коррупционные истории, смертельные ДТП с участием чиновников. По их требованию информация должна быть удалена. Противоречие личного и общественного интереса. Общественность должна знать потенциальные угрозы. У нас и так интернет-отрасль подвергается различному контролю, а сейчас мы фактически создаем возможности, когда они вообще не смогут конкурировать.
С Гудковым невозможно не согласиться. Чудеса: псевдолибералы заводят в тупик и столь упорно ищут виновных.
Закон писали люди, которые сами больше трех кнопок не нажимают. И подсунули тем, кто имеет смутное представление, что там в зазеркалье онлайна. Зато хорошо понимающие, чьи распоряжения надо выполнять, кого можно послать подальше и кого следует поманить поближе. Эти позвали тех, кто творит зазеркалье онлайна.
Получилось как всегда то, что не устраивает никого, кроме нескольких исполнителей неизвестно откуда свалившегося поручения.
По моему опыту, и без «прав на забвенье» по нелепым обращениям блокируют целиком ресурс или программу. Настолько боятся, что не вникают. Только под давлением журналистской солидарности с публикациями на других ресурсах открывают. Новый закон закрывает этот способ. Так случилось с ЛДПР-ТВ, когда некто неизвестный нажаловался на программу «ВВЖ» (вот вам жизнь). Куратор, депутат. Андрей Свинцов был так напуган, что удалил все записи программы. По слухам, Жириновский сказал: пусть наше телевидение будет скучным, но долгим.
Программу «ВВЖ» вел Андрей Архипов из команды дважды изгнанного Алексея Митрофанова. Так что подозревать можно что угодно. По опыту моей работы, источник и причину узнать можно только случайно и в таком случае ситуация выгладит нелепо-позорной.
Дискредитация, блокировки, компромат, шельмование, мат и порнографические карикатуры на первых лиц идут волнами, не мешая друг другу. Блудливые ручонки ведут зачистки русской Википедии по определенным темам. индексация поискового робота регулируется в коммерческих и политических целях.
Выращивают людей, неспособных использовать речь для восприятия информации. Особо ценной стала профессия на основе умения быть услышанным. Что может быть услышанным, зависит от состояния человека и человечества. Так что мы обсуждаем не дурацкий закон или глупых депутатов, а самих себя в зеркале.
Мем «право быть забытым» означает очередную имплементацию западной нормы. В нашей ментальности не понять, что это и для чего. Что-то вроде «освобождения от цифрового рабства». В США десятки лет проводятся многотысячные клерикальные акции протеста против электронной фиксаций данных о человеке. В то же время сбор терабайтов персональной информации с вычислением рисков стал национальной идеей США.
В Думу законопроект внесли меньше месяца назад 29 мая. Документ дали подписать пятерке депутатов разных фракций, не имеющих осознанных прямых интересов в сети. Потом подписантов стало вдвое больше по тому же принципу – чтоб не расстраивались, взяв грех на душу. 11 июня комитет рекомендовал к первому чтению. После этого два часа в закрытом режиме депутаты с поисковиками перетирали скользкие вопросы. 16 июня законопроект был принят в первом чтении. Последний оппозиционер Думы Дмитрий Гудков сформулировал идею невидимого автора в удаленном доступе. Возможно, у своего человека в палате.
Как известно от Сталина, сын за отца не отвечает. И вообще ни за что.
26 июня после новой серии закрытых терок комитет провел второе открытое обсуждение. Таким образом, в открытом режиме будущий закон обсуждался трижды с удивительным постоянством жанра отчета по выполнению поручения без лишних эмоций. Переживали и выходили из себя только журналисты, окончательно сбитые с толку.
Думские журналисты каждый такой закон воспринимают, как впервые в жизни замуж.
Судя по комментариям главы комитета Леонида Левина, номинальная задача законопроекта состоит в защите граждан от дискредитации, шельмования, интим-мести. Забота не о чиновниках и публичных политиках. В Евросоюзе просьбы удались из поиска свои данные идут в основном от непубличных граждан.
Ссылки на Запад и зависимый Евросоюз стали основным аргументом в продвижении закона. Вопросы МП Левина удивили. После изгнания из СФ Руслана Гаттарова в парламенте прекратились претензии к сетевым и поисковым компаниям. Особенно к иностранным. Они не платят налогов в России, передают информацию третьим лицам и выставляют намеренно запутанные пользовательские соглашения. В отличие от павших политической смертью предшественников, Левин не торгуется с предметом законодательного регулирования.
Левин считает несправедливым сравнивать законопроект с регулированием СМИ, а не права потребителей. Поисковые системы не распространяют информацию, а предоставляют условно бесплатную услугу на основе рекламной монетизации. Они оптимизируются под конкретный запрос с учетом места запроса.
Левин отметает аргументы типа не всякий суд способен разобраться в проблематике, интернет не везде есть и существует риск сращивания судов с местными властями.
Если же чиновники пытаются злоупотреблять своими возможностями, то это приведет к эффекту Стрейзанд, по которому информация лучше распространяется при попытках ее удалить, чем если бы никто не привлекал к ней внимание. Нелогично говорить, что вспышки внимания не будет из-за конфиденциальности.
Комитет проигнорировал просьбы убрать подсудность по месту жительства заявителя. То есть если мой ресурс был закрыт по требованию владельца юридической фирмы в Вене Дворникова и отказался от обращения в суд, то по новому закону он сможет это сделать, не отходя от кассы. Проект был какой-то «яблочный». Сергей Митрохин комментировать отказался.
Ко второму чтению учтены предложения, пришедшие на самом деле не от отрасли, а через Дмитрия Гудкова. Очевидно сам автор идеи из удаленного доступа вносит коррекцию по мере развития резонанса.
Устранено понятие достоверность, оно создавало риски удаления любой информации спустя три года. Взамен введено понятие неактуальность, ссылки на неточную неполную неактуальную информацию. Формула взята из рекомендаций европейского многостороннего органа «Рабочая группа 29-й статьи», куда входят представители Еврокомиссии, Еврооргана по защите персональных данных и национальных органов по защите персональных данных стран Евросоюза.
Уточнены обязанности поисковых систем удалять ссылки при показе по результатам поиска при запросе с указанием ФИО заявителя. Предоставлено право поисковым системам запрашивать документы, удостоверяющие личность заявителя. Увеличен срок рассмотрения заявлений пользователя с трех календарных дней до десяти рабочих дней.
Дмитрий Гудков отстаивает права на критику власти на примере почему-то футбола. Если кто-то написал, что сборная России по футболу выступила плохо и непрофессионально, а игроки и тренер с этим не согласились, они обращаются в поисковую систему и говорят – нам просто не повезло, мы играли замечательно, поэтому уберите информацию. Если поисковик не убирает, он будет оштрафован от ста тысяч до миллиона. Или врач плохо лечит, режиссер снял плохое кино, и так далее. Любые шубохранилища, коррупционные истории, смертельные ДТП с участием чиновников. По их требованию информация должна быть удалена. Противоречие личного и общественного интереса. Общественность должна знать потенциальные угрозы. У нас и так интернет-отрасль подвергается различному контролю, а сейчас мы фактически создаем возможности, когда они вообще не смогут конкурировать.
С Гудковым невозможно не согласиться. Чудеса: псевдолибералы заводят в тупик и столь упорно ищут виновных.
Закон писали люди, которые сами больше трех кнопок не нажимают. И подсунули тем, кто имеет смутное представление, что там в зазеркалье онлайна. Зато хорошо понимающие, чьи распоряжения надо выполнять, кого можно послать подальше и кого следует поманить поближе. Эти позвали тех, кто творит зазеркалье онлайна.
Получилось как всегда то, что не устраивает никого, кроме нескольких исполнителей неизвестно откуда свалившегося поручения.
По моему опыту, и без «прав на забвенье» по нелепым обращениям блокируют целиком ресурс или программу. Настолько боятся, что не вникают. Только под давлением журналистской солидарности с публикациями на других ресурсах открывают. Новый закон закрывает этот способ. Так случилось с ЛДПР-ТВ, когда некто неизвестный нажаловался на программу «ВВЖ» (вот вам жизнь). Куратор, депутат. Андрей Свинцов был так напуган, что удалил все записи программы. По слухам, Жириновский сказал: пусть наше телевидение будет скучным, но долгим.
Программу «ВВЖ» вел Андрей Архипов из команды дважды изгнанного Алексея Митрофанова. Так что подозревать можно что угодно. По опыту моей работы, источник и причину узнать можно только случайно и в таком случае ситуация выгладит нелепо-позорной.
Дискредитация, блокировки, компромат, шельмование, мат и порнографические карикатуры на первых лиц идут волнами, не мешая друг другу. Блудливые ручонки ведут зачистки русской Википедии по определенным темам. индексация поискового робота регулируется в коммерческих и политических целях.
Выращивают людей, неспособных использовать речь для восприятия информации. Особо ценной стала профессия на основе умения быть услышанным. Что может быть услышанным, зависит от состояния человека и человечества. Так что мы обсуждаем не дурацкий закон или глупых депутатов, а самих себя в зеркале.