19-22.07.15 Лев МОСКОВКИН, Наталья ВАКУРОВА. Статья по теме будущей конференции «Журналистика в 2015 году. Информационный потенциал общества и ресурсы медиасистемы».
Возможности расширения информационного потенциала общества за счет незадействованных ресурсов медиасистемы
Текущий кризис выявил значительный потенциал медиа-ресурсов страны по ряду незадействованных направлений, хронически недоступных или вновь открывшихся. Запрос на их использование обеспечен острой потребностью в суверенной национализации повестки дня.
Отвлечение прессы от реальной повестки населения в целом является реакцией на требования активных сегментов гражданского общества с выраженной публичной позицией, что не позволяет формировать общественное мнение, адекватное интересам молчаливого большинства. Возникает соблазн не учитывать интересы населения в принятии решений, способствуя закрытости власти.
В 2014-2015 гг. пресса России претерпела очередную волну преобразований. Наблюдались системные попытки повернуть журналистику «лицом к народу». В ответ произошло новое повышение цен на бумагу, значительное удорожание аренды, резкое снижение поступлений от рекламы, переформатирование сложившейся схемы дистрибуции. Ряд крупнейших СМИ были проведены через ротацию кадров и на рынке труда появились сотни высвободившихся журналистов. Достигнутые изменения редакционной политики были незначительными относительно ожиданий.
У парламента и журналистского пула появилась общая задача, в решении которой они оказались бессильны. Не удалось выявить причины повышения цен и источники депрессивных решений.
По данным экспертного опроса, сохранившиеся журналистские коллективы отреагировали на кризис признаками консолидации и мобилизации [1].
Примененные к прессе меры воздействия не были чем-то исключительным ни для самой прессы, ни для России в целом. Однако перемены отражения в СМИ не нашли и здесь можно усмотреть один из незадействованных ресурсов медиа. Журналистский корпус России сохраняет дееспособность при высоких потерях, подобно высокой боеспособности ее армии.
Отмечены единичные случаи, когда журналисты парламентского пула используют собственные ситуации для формирования вопросов депутатам и представителям исполнительной власти. Болезнь ребенка и устройство в детский сад, плата за капремонт, школьные сборы, захват квартиры, сокращение оплаты труда и увольнения в вузах стали источником неопровержимых аргументов в обостряющейся дискуссии законодательной и исполнительной власти.
Еще один незадействованный ресурс связан с тем, что экономическое давление на СМИ привело к ослаблению заказного, фактически цензурного давления на контент. Управляющее давление сместилось на СМИ, имеющие или получившие преференции в доступе к ресурсам. Информация о прямых грантах включая USAID остается закрытой. Сложно узнать о доступе к сети распространения сигнала электронных СМИ и покрытии информационного пространства. Сложнее скрыть информацию о доступе к такой форме дистрибуции как право на бесплатную раздачу в метро для пропаганды глобализующих ценностей. Редакторский корпус, как правило более консервативный, под влиянием кризисной мобилизации оказался чувствительнее к открывшемуся окну возможностей. Журналисты переменами не воспользовались.
В данном случае сказалось общее снижение полноценного естественнонаучного и инженерно-технического образования на фоне менеджеризации образования по британской модели. На рынок труда пришло поколение людей с неразвитой способностью выбора существенного. Административно-командная модель управления СМИ позволяет журналисту действовать без личного выбора по заданным схемам (frames). В итоге кризиса в России это стало практически невозможно. Упрощенные формы журналистского творчества в условиях кризисной неопределенности утрачивают эффективность и преимущества.
Основной потенциал незадействованного ресурса связан с изначально заложенным в законе о СМИ освобождением СМИ от обязанностей по информирующей и воспитательной функциям. Декларации права на информацию не могли найти обеспечения без обязанностей по информированию. Реальность показала возможности обойти догму закона. Осенью 2008 года удовлетворение запроса на информацию было делегировано источнику запроса, то есть указанные права и обязанности в комплексе были возложены на самих граждан. Для этого было достаточно волевым решением исключить давление на блогосферу и запретить закрытие Интернет-страниц. Официальным СМИ пришлось бороться за аудиторию новым для них способом, для названия которого не вполне корректно использовали термин «конвергентная журналистика». В экологической терминологии совмещение ролей называется «широкой специализацией».
Из-за вынужденной экономии на оплате труда журналистов конвергенция на практике привела к обособлению, то есть дивергенции. Принудительное совмещение ролей без дополнительной оплаты фактически усилило журналистскую свободу от обязательств. Новое сокращение оплаты труда не способствовало пониманию ситуации в целом. К этому времени журналистский корпус изменил отношение к профессиональным обязанностями и собственному труду ввиду снижения обязательств по его обеспечению рабочим местом в редакции. Подавляющее большинство действующих журналистов привыкли часть оплаты труда направлять на приобретение компьютера, диктофона, телефона, оплаты трафика, фотоаппарата или видеокамеры. В исключительных случаях личные расходы на средства производства достигают половины заработка.
Снижение обязательств работодателя выражается в использовании западной формы заемного труда, отсутствии профессиональной страховки и покрытия временной нетрудоспособности включая связанной с выполнением профессиональных обязанностей.
В среднем чем либеральнее редакционная политика в отношении к стране пребывания, тем свободнее данное СМИ от обязательств перед национальными кадрами. Погибший журналист изображается жертвой режима. При это факты отсутствия страховки и оформления трудовых отношений скрываются. В таких случаях орган СМИ представляет погибшего как своего сотрудника даже в том случае, если ему вообще ничего в этом СМИ не платили.
Основной страховкой по факту стала журналистская солидарность, поддерживаемая через блогосферу.
К кризису 14-15 гг. СМИ, органы власти и сами медиаперсоны подошли с развитой системой аккаунтов в социальных сетях. Читательский спрос консервативную закономерность: блогосфера в целом как стимулирующий фактор для официальных СМИ не стала им абсолютной альтернативой. В числе читателей с отрывом на два-три порядка лидируют представители власти. Именно в этом наблюдается собственно конвергенция.
Публичное информационное поле показывает несколько осей поляризации, соответственно по отношению к: Путину, Порошенко или Обаме; возвращению Крыма в Россию; ценностям либерализма, усыновлению в США, англосаксонской науке; США, ЕС, Украине или КНР. Отмечается поляризация между живыми авторами и ботами, пишущими для удовлетворения потребности высказаться или по заказу. Вычленялись группы сетевых авторов с характерной для России открытой позицией «У нас все плохо». Еще одона обособленная группа авторов отличается способностью писать интересно для широкой аудитории о личной жизни.
Управление случайностью поддерживает эффекты промышленного фейсбука для решения некоторых исследовательских задач. Тем самым с запросом на беллетристику и научно-техническую информацию происходит примерно то же, что уже произошло с информирующей журналистикой. [2]
В ответ Госдума вынуждено провела закон «о праве на забвенье». Дискуссия по нему прошла однобоко и указала лакуны подавленного медиаресурса. Закон частично легализовал практику управления индексацией поисковых систем и распространил на блогосферу Рунета включая русскую Википедию принципы сложившегося незаконного управления индексами Хирш и импакт, снижающими представленность в публичном поле достижений российской прикладной и фундаментальной науки. Традиционно этому способствуют избирательное отнесение информации к рекламе и законная защита приватизации интеллектуальных продуктов.
Вопреки давлению остаются в силе обретенные права включая право быть услышанным Jus et auditum. [2]
Реализация естественного права в значительной степени зависит от способности коммуниканта идентифицировать информацию, рекламу или дезинформацию. Проф. А.Тарасов описал в своей монографии инструментарий идентификации лжи в любой сфере от политологии до физики. Спонтанное использование данного инструментария в Рунете стимулируется давлением и поляризацией.
Мы считаем некорректным называть информационной войной любые признаки виртуальной войны форматов. Скорее речь идет о генетической инженерии in populi когда вредные факторы заставляют искать новые пути развития. [3]
К признакам информационной войны в составе гибридной войны можно отнести прошлые дискредитирующие атаки на отдельные мишени: глава МВД, мэр Москвы, депутаты и Дума в целом, главы государств и кандидаты на этот пост. Постепенно заказные информационные атаки вытеснили заказные дела и внесудебные ведомственные расследования англосаксонского формата, организованные уличные протесты, миграционное давление и затем прямые санкции, не требующие длительных процедур. Их эффективность в России ниже, чем за ее пределами. Окончание весенней сессии Госдумы 2015 года ознаменовалось обострением войны за формат обсуждения бюджета. Закрытый формат позволяет скрыть искусственный вывод значительных денежных ресурсов и подавить не только информационную и другие отдельные сферы, но и страну в целом. Несколько депутатов, активных в аргументированных требованиях смены курса страны, были понижены в должности и отстранены от микрофона. На их место встали прежние оппоненты, кому публичное выступления мешали решать проблему через попытки договориться.
К концу сессии решения принимались срочно и гибко исходя из того, что закрытый формат приводит к единственному исходу, добиться уступок не получилось. На последнем заседании сессии ГД в пятницу был срочно сконструирован и принят сразу в первом чтении и в целом закон о парламентской комиссии для обсуждения в открытом режиме предложений Минфина по бюджету. В понедельник ответственный комитета Совета Федерации без обсуждения утвердил положительное заключение. В среду на последнем заседании сессии СФ также без обсуждения закон был отклонен со ссылкой на противоречие Бюджетному кодексу. Заключение комитета отсутствовало.
Это был один из десятка прецедентов в истории Думы, когда развитие событий зависело от публичности и поэтому освещение дискуссии в Думе было исключено даже на «Парламентском часе» Р-24. В прошлом управление СМИ и особенно ТВ сняло препятствия для неуправляемого роста тарифов, неконтролируемой работе в России Visa и MasterCard, Monsanto и других ТНК, взаимодействующих с правительством США.
Весной-2015 при отсутствии интереса СМИ была предотвращения попытка парламентского расследования запланированных спекуляций с национальной валютой.
Согласно источнику в Думе и мониторингу депутатов, на фоне подавления ключевой информации в СМИ появление ее в блогосфере поддерживается.
Блогосфере благодаря описанным выше ресурсам оказались доступны не только прямая трансляция, но и неординарная аналитика. Например, о том, что принудительное развитие коррупции и вывод средств через теневую экономику позволили в России контролировать и ограничивать миграционное давление, а за ее пределами сформировать канал воздействия на источники давления, приступить к изъятию ресурсов из официальных вложений за рубежом и наращиванию физической доли золота в виртуально омертвленных ЗВР. Форс-мажорные решения позволили отстранить советников США от космической отрасли и переформатировать ее. Аналогичное решение принято в сфере деятельности Россотрудничества с учетом того, что реализовать его намного сложнее. Рекламный шум в России повышен и менее доступен контролю, однако именно это порождает внутренний контроль опасности отторжения аудиторией. В результате реклама стала вынужденным носителем традиционных модернистских семейных ценностей вопреки постмодернистскому давлению псевдо-либеральной глобализации. Деструктивная деятельность Минобра заставила заниматься повышением его престижа с использованием достижений отечественной науки, что запрещено СМИ.
В большинстве названных примеров риск ответственности смещается с официальных источников в блогосферу, где попытки давления вызывают эффект Барбары Стрейзанд – эффект взрывообразного распространения контента по Интернет-ресурсам при появлении слухов о том, что его распространение должно быть запрещено или ограничено. Об этом предупреждал при обсуждении законопроекта о праве на забвенье глава комитета ГД по информполитике Леонид Левин.
Выводы.
1. Россия имеет значительные медиа-ресурсы, как задействованные, так и потенциально резервные.
2. Некорректно говорить об информационной войне ввиду отсутствия обособленных центров силы, враждующих без сотрудничества.
3. После возвращения странного аттрактора Лоренца в Москву Россия получила как новые возможности вариативного использования медиа-ресурса, так и давления.
4. В настоящее время можно говорить лишь о тенденциях, придавших России потенциальную исключительность на информационном поле. Будет ли она реализована и как, зависит не только от действий властей, но в большей степени от активных и реактивных изменений массового сознания в ответ на грамотное управление случайностью в нестандартном развитии резонанса на провокации и прямое давление.
5. Системные явления допускают различные паритетно независимые и несовместимые модели их описания. Наша модель позволяет избежать моральных оценок и обвинений элиты в игнорировании интересов населения. Скорее наоборот, деструктивное давление используется для создания и вовлечения ресурсов в конструктивное развитие. Предсказать исход практически невозможно. Причина в том, что предсказуем лишь один исход – смерть конкретного ее проявления, но не явления жизни в целом.
Проще действовать в рамках генетической инженерии in populi.
Литература
1. Вакурова Н.В., Московкин Л.И. Журналисты о кризисе (по результатам экспертного опроса). – В сб. Центр наукових публiкацiй «Велес» за матерiалами мiжнародної науково-практичної конференцiї: «Iнновацiйнi пiдходи i сучасна наука», м. Київ: збiрник. – Київ: Центр наукових публiкацiй, 2015, с. 154-157.
2. Вакурова Н.В. Современная конвергентная журналистика и блогосфера: синергизм в управлении случайностью. - Вестник университета N8. Государственный университет управления. – М., 2014, с. 227 - 230.
3. Московкин Л.И. Эволюция в пробирке. Моделирование макроэволюционного процесса в культуре растительной ткани. Збiрник центру наукових публiкацiй: «Наука в епоху дисбалансiв»: збiрник (рiвень стандарту, академiчний рiвень). – К.: Центр наукових публiкацiй, 2015, с. 13 - 16.
4. А.Н.Тарасов. Прирожденный лжец. Я или ты? М.: Книжный мир, 2015.
Возможности расширения информационного потенциала общества за счет незадействованных ресурсов медиасистемы
Текущий кризис выявил значительный потенциал медиа-ресурсов страны по ряду незадействованных направлений, хронически недоступных или вновь открывшихся. Запрос на их использование обеспечен острой потребностью в суверенной национализации повестки дня.
Отвлечение прессы от реальной повестки населения в целом является реакцией на требования активных сегментов гражданского общества с выраженной публичной позицией, что не позволяет формировать общественное мнение, адекватное интересам молчаливого большинства. Возникает соблазн не учитывать интересы населения в принятии решений, способствуя закрытости власти.
В 2014-2015 гг. пресса России претерпела очередную волну преобразований. Наблюдались системные попытки повернуть журналистику «лицом к народу». В ответ произошло новое повышение цен на бумагу, значительное удорожание аренды, резкое снижение поступлений от рекламы, переформатирование сложившейся схемы дистрибуции. Ряд крупнейших СМИ были проведены через ротацию кадров и на рынке труда появились сотни высвободившихся журналистов. Достигнутые изменения редакционной политики были незначительными относительно ожиданий.
У парламента и журналистского пула появилась общая задача, в решении которой они оказались бессильны. Не удалось выявить причины повышения цен и источники депрессивных решений.
По данным экспертного опроса, сохранившиеся журналистские коллективы отреагировали на кризис признаками консолидации и мобилизации [1].
Примененные к прессе меры воздействия не были чем-то исключительным ни для самой прессы, ни для России в целом. Однако перемены отражения в СМИ не нашли и здесь можно усмотреть один из незадействованных ресурсов медиа. Журналистский корпус России сохраняет дееспособность при высоких потерях, подобно высокой боеспособности ее армии.
Отмечены единичные случаи, когда журналисты парламентского пула используют собственные ситуации для формирования вопросов депутатам и представителям исполнительной власти. Болезнь ребенка и устройство в детский сад, плата за капремонт, школьные сборы, захват квартиры, сокращение оплаты труда и увольнения в вузах стали источником неопровержимых аргументов в обостряющейся дискуссии законодательной и исполнительной власти.
Еще один незадействованный ресурс связан с тем, что экономическое давление на СМИ привело к ослаблению заказного, фактически цензурного давления на контент. Управляющее давление сместилось на СМИ, имеющие или получившие преференции в доступе к ресурсам. Информация о прямых грантах включая USAID остается закрытой. Сложно узнать о доступе к сети распространения сигнала электронных СМИ и покрытии информационного пространства. Сложнее скрыть информацию о доступе к такой форме дистрибуции как право на бесплатную раздачу в метро для пропаганды глобализующих ценностей. Редакторский корпус, как правило более консервативный, под влиянием кризисной мобилизации оказался чувствительнее к открывшемуся окну возможностей. Журналисты переменами не воспользовались.
В данном случае сказалось общее снижение полноценного естественнонаучного и инженерно-технического образования на фоне менеджеризации образования по британской модели. На рынок труда пришло поколение людей с неразвитой способностью выбора существенного. Административно-командная модель управления СМИ позволяет журналисту действовать без личного выбора по заданным схемам (frames). В итоге кризиса в России это стало практически невозможно. Упрощенные формы журналистского творчества в условиях кризисной неопределенности утрачивают эффективность и преимущества.
Основной потенциал незадействованного ресурса связан с изначально заложенным в законе о СМИ освобождением СМИ от обязанностей по информирующей и воспитательной функциям. Декларации права на информацию не могли найти обеспечения без обязанностей по информированию. Реальность показала возможности обойти догму закона. Осенью 2008 года удовлетворение запроса на информацию было делегировано источнику запроса, то есть указанные права и обязанности в комплексе были возложены на самих граждан. Для этого было достаточно волевым решением исключить давление на блогосферу и запретить закрытие Интернет-страниц. Официальным СМИ пришлось бороться за аудиторию новым для них способом, для названия которого не вполне корректно использовали термин «конвергентная журналистика». В экологической терминологии совмещение ролей называется «широкой специализацией».
Из-за вынужденной экономии на оплате труда журналистов конвергенция на практике привела к обособлению, то есть дивергенции. Принудительное совмещение ролей без дополнительной оплаты фактически усилило журналистскую свободу от обязательств. Новое сокращение оплаты труда не способствовало пониманию ситуации в целом. К этому времени журналистский корпус изменил отношение к профессиональным обязанностями и собственному труду ввиду снижения обязательств по его обеспечению рабочим местом в редакции. Подавляющее большинство действующих журналистов привыкли часть оплаты труда направлять на приобретение компьютера, диктофона, телефона, оплаты трафика, фотоаппарата или видеокамеры. В исключительных случаях личные расходы на средства производства достигают половины заработка.
Снижение обязательств работодателя выражается в использовании западной формы заемного труда, отсутствии профессиональной страховки и покрытия временной нетрудоспособности включая связанной с выполнением профессиональных обязанностей.
В среднем чем либеральнее редакционная политика в отношении к стране пребывания, тем свободнее данное СМИ от обязательств перед национальными кадрами. Погибший журналист изображается жертвой режима. При это факты отсутствия страховки и оформления трудовых отношений скрываются. В таких случаях орган СМИ представляет погибшего как своего сотрудника даже в том случае, если ему вообще ничего в этом СМИ не платили.
Основной страховкой по факту стала журналистская солидарность, поддерживаемая через блогосферу.
К кризису 14-15 гг. СМИ, органы власти и сами медиаперсоны подошли с развитой системой аккаунтов в социальных сетях. Читательский спрос консервативную закономерность: блогосфера в целом как стимулирующий фактор для официальных СМИ не стала им абсолютной альтернативой. В числе читателей с отрывом на два-три порядка лидируют представители власти. Именно в этом наблюдается собственно конвергенция.
Публичное информационное поле показывает несколько осей поляризации, соответственно по отношению к: Путину, Порошенко или Обаме; возвращению Крыма в Россию; ценностям либерализма, усыновлению в США, англосаксонской науке; США, ЕС, Украине или КНР. Отмечается поляризация между живыми авторами и ботами, пишущими для удовлетворения потребности высказаться или по заказу. Вычленялись группы сетевых авторов с характерной для России открытой позицией «У нас все плохо». Еще одона обособленная группа авторов отличается способностью писать интересно для широкой аудитории о личной жизни.
Управление случайностью поддерживает эффекты промышленного фейсбука для решения некоторых исследовательских задач. Тем самым с запросом на беллетристику и научно-техническую информацию происходит примерно то же, что уже произошло с информирующей журналистикой. [2]
В ответ Госдума вынуждено провела закон «о праве на забвенье». Дискуссия по нему прошла однобоко и указала лакуны подавленного медиаресурса. Закон частично легализовал практику управления индексацией поисковых систем и распространил на блогосферу Рунета включая русскую Википедию принципы сложившегося незаконного управления индексами Хирш и импакт, снижающими представленность в публичном поле достижений российской прикладной и фундаментальной науки. Традиционно этому способствуют избирательное отнесение информации к рекламе и законная защита приватизации интеллектуальных продуктов.
Вопреки давлению остаются в силе обретенные права включая право быть услышанным Jus et auditum. [2]
Реализация естественного права в значительной степени зависит от способности коммуниканта идентифицировать информацию, рекламу или дезинформацию. Проф. А.Тарасов описал в своей монографии инструментарий идентификации лжи в любой сфере от политологии до физики. Спонтанное использование данного инструментария в Рунете стимулируется давлением и поляризацией.
Мы считаем некорректным называть информационной войной любые признаки виртуальной войны форматов. Скорее речь идет о генетической инженерии in populi когда вредные факторы заставляют искать новые пути развития. [3]
К признакам информационной войны в составе гибридной войны можно отнести прошлые дискредитирующие атаки на отдельные мишени: глава МВД, мэр Москвы, депутаты и Дума в целом, главы государств и кандидаты на этот пост. Постепенно заказные информационные атаки вытеснили заказные дела и внесудебные ведомственные расследования англосаксонского формата, организованные уличные протесты, миграционное давление и затем прямые санкции, не требующие длительных процедур. Их эффективность в России ниже, чем за ее пределами. Окончание весенней сессии Госдумы 2015 года ознаменовалось обострением войны за формат обсуждения бюджета. Закрытый формат позволяет скрыть искусственный вывод значительных денежных ресурсов и подавить не только информационную и другие отдельные сферы, но и страну в целом. Несколько депутатов, активных в аргументированных требованиях смены курса страны, были понижены в должности и отстранены от микрофона. На их место встали прежние оппоненты, кому публичное выступления мешали решать проблему через попытки договориться.
К концу сессии решения принимались срочно и гибко исходя из того, что закрытый формат приводит к единственному исходу, добиться уступок не получилось. На последнем заседании сессии ГД в пятницу был срочно сконструирован и принят сразу в первом чтении и в целом закон о парламентской комиссии для обсуждения в открытом режиме предложений Минфина по бюджету. В понедельник ответственный комитета Совета Федерации без обсуждения утвердил положительное заключение. В среду на последнем заседании сессии СФ также без обсуждения закон был отклонен со ссылкой на противоречие Бюджетному кодексу. Заключение комитета отсутствовало.
Это был один из десятка прецедентов в истории Думы, когда развитие событий зависело от публичности и поэтому освещение дискуссии в Думе было исключено даже на «Парламентском часе» Р-24. В прошлом управление СМИ и особенно ТВ сняло препятствия для неуправляемого роста тарифов, неконтролируемой работе в России Visa и MasterCard, Monsanto и других ТНК, взаимодействующих с правительством США.
Весной-2015 при отсутствии интереса СМИ была предотвращения попытка парламентского расследования запланированных спекуляций с национальной валютой.
Согласно источнику в Думе и мониторингу депутатов, на фоне подавления ключевой информации в СМИ появление ее в блогосфере поддерживается.
Блогосфере благодаря описанным выше ресурсам оказались доступны не только прямая трансляция, но и неординарная аналитика. Например, о том, что принудительное развитие коррупции и вывод средств через теневую экономику позволили в России контролировать и ограничивать миграционное давление, а за ее пределами сформировать канал воздействия на источники давления, приступить к изъятию ресурсов из официальных вложений за рубежом и наращиванию физической доли золота в виртуально омертвленных ЗВР. Форс-мажорные решения позволили отстранить советников США от космической отрасли и переформатировать ее. Аналогичное решение принято в сфере деятельности Россотрудничества с учетом того, что реализовать его намного сложнее. Рекламный шум в России повышен и менее доступен контролю, однако именно это порождает внутренний контроль опасности отторжения аудиторией. В результате реклама стала вынужденным носителем традиционных модернистских семейных ценностей вопреки постмодернистскому давлению псевдо-либеральной глобализации. Деструктивная деятельность Минобра заставила заниматься повышением его престижа с использованием достижений отечественной науки, что запрещено СМИ.
В большинстве названных примеров риск ответственности смещается с официальных источников в блогосферу, где попытки давления вызывают эффект Барбары Стрейзанд – эффект взрывообразного распространения контента по Интернет-ресурсам при появлении слухов о том, что его распространение должно быть запрещено или ограничено. Об этом предупреждал при обсуждении законопроекта о праве на забвенье глава комитета ГД по информполитике Леонид Левин.
Выводы.
1. Россия имеет значительные медиа-ресурсы, как задействованные, так и потенциально резервные.
2. Некорректно говорить об информационной войне ввиду отсутствия обособленных центров силы, враждующих без сотрудничества.
3. После возвращения странного аттрактора Лоренца в Москву Россия получила как новые возможности вариативного использования медиа-ресурса, так и давления.
4. В настоящее время можно говорить лишь о тенденциях, придавших России потенциальную исключительность на информационном поле. Будет ли она реализована и как, зависит не только от действий властей, но в большей степени от активных и реактивных изменений массового сознания в ответ на грамотное управление случайностью в нестандартном развитии резонанса на провокации и прямое давление.
5. Системные явления допускают различные паритетно независимые и несовместимые модели их описания. Наша модель позволяет избежать моральных оценок и обвинений элиты в игнорировании интересов населения. Скорее наоборот, деструктивное давление используется для создания и вовлечения ресурсов в конструктивное развитие. Предсказать исход практически невозможно. Причина в том, что предсказуем лишь один исход – смерть конкретного ее проявления, но не явления жизни в целом.
Проще действовать в рамках генетической инженерии in populi.
Литература
1. Вакурова Н.В., Московкин Л.И. Журналисты о кризисе (по результатам экспертного опроса). – В сб. Центр наукових публiкацiй «Велес» за матерiалами мiжнародної науково-практичної конференцiї: «Iнновацiйнi пiдходи i сучасна наука», м. Київ: збiрник. – Київ: Центр наукових публiкацiй, 2015, с. 154-157.
2. Вакурова Н.В. Современная конвергентная журналистика и блогосфера: синергизм в управлении случайностью. - Вестник университета N8. Государственный университет управления. – М., 2014, с. 227 - 230.
3. Московкин Л.И. Эволюция в пробирке. Моделирование макроэволюционного процесса в культуре растительной ткани. Збiрник центру наукових публiкацiй: «Наука в епоху дисбалансiв»: збiрник (рiвень стандарту, академiчний рiвень). – К.: Центр наукових публiкацiй, 2015, с. 13 - 16.
4. А.Н.Тарасов. Прирожденный лжец. Я или ты? М.: Книжный мир, 2015.