Геннадий Николаевич Селезнев умер в Москве в воскресенье 19.07.15 в результате болезни на 68-м году жизни. Для меня как журналиста этот человек был особенным депутатом, коль нас связали события, ставшие ключевыми для своего времени.
Сейчас не его время. Геннадий Селезнев был из тех коммунистов, для кого геополитические события были делом глубоко личным. Украина стала частью его жизни и для ее процветания он готов был сделать все возможное. Однако даже пост четвертого лица России ничего не позволил.
Время Геннадия Селезнева было непростым и вряд ли можно понять или хотя бы рассказать, что тогда происходило и как непросто было вести ту Думу.
Сейчас единороссы с переменным успехом бьются за открытость бюджетного процесса. То, что происходило с бюджетом во второй и третьей Думах, было в значительной степени под контролем КПРФ. Отношения руководства фракции с замминфина Татьяной Голиковой были вполне взаимными и не особо скрывались. В своем последнем публичном заявлении перед уходом из Думы в правительство Олег Морозов прокурорским голосом назвал цифры голосования КПРФ за бюджет, уклонившись от обвинений по причинам.
Именно они вызвали к жизни проект фракции-монстра с контрольным пакетом голосов. На смену Геннадию Селезневу пришел Борис Грызлов и попытался сказать, что с популизмом покончено. СМИ ему приписали «Дума не место для дискуссий».
С Селезневым коллеги-журналисты обошлись еще круче. По степени прессинга четвертое лицо стало первым. Сейчас можно сказать, председатель Думы Селезнев был игрушкой борьбы могучих сил. На него сделали ставку и строители лоббистской машины и те, кто высвобождал от Галины Старовойтовой многострадальный 209-й избирательный округ Петербурга.
Война титанов в конце председательства Селезнева вызвала к жизни унизительное решение – его лишили права голосования в Совете Думы, который он же и вел. Непростые отношения с руководством фракции обострились, интересы разошлись. Председателя Думы использовали втемную чуждые ему интересанты.
Это продолжалось и после Думы, когда Селезнев выступал только как лидер «России».
В историю парламента России вошло и осталось неописанным по смыслу событие 9 сентября 1999 года. Селезнев вел Совет Думы, когда ему принесли записку о взрыве жилого дома в Волгодонске. Этот взрыв произошел спустя три дня, а в тот день взорвался дом в Москве.
То было время неприятно удивительное. Никто ничего не скрывал от СМИ, но они реагировали на события в Думе еще более странно, чем сейчас. Мое короткое сообщение в сетевом издании lenta.ru стало единственным в тот же день про ту злосчастную записку. Используя особенности национальной охоты на депутатов, спустя более двух лет гений Бориса Березовского выстроил в пику СПС для разминки партстроительства будущей «Единой России» сначала «Либеральную Россию». Возглавить партию было суждено Сергею Юшенкову. Он и объяснил, что произошло с запиской - до того, как застрелили.
Журналистская подача лежалой «новости» отличалась от реальности. Вину за взрыв жилого дома в Волгодонске возложили на председателя Думы, который ничего не сделал для его предотвращения.
Танцы на костях позволили обвинить во взрывах осени-99 Путина и на том кажется все стухло. Тревожное время Геннадия Селезнева ушло в историю. Трудно представить, что кому то опять потребуется ворошить прошлое.
Времена не выбирают...
Наверное, я не настоящий журналист и мне бы не пришло в голову ради эффектной подачи обвинять председателя Думы за то, что он прочел какую-то записку, если любой депутат получает десятки парадоксальных сообщений в день. По счастью для меня, Геннадий Николаевич это понимал. К журналистам он относился с сочувствием коллеги. Взаимности не вызывал. Потерь в жизни больше жизни в циничном времени непонимания. Лично я благодарен Геннадию Николаевичу за понимание, когда в безнадежной ситуации слова излишни.
Сейчас не его время. Геннадий Селезнев был из тех коммунистов, для кого геополитические события были делом глубоко личным. Украина стала частью его жизни и для ее процветания он готов был сделать все возможное. Однако даже пост четвертого лица России ничего не позволил.
Время Геннадия Селезнева было непростым и вряд ли можно понять или хотя бы рассказать, что тогда происходило и как непросто было вести ту Думу.
Сейчас единороссы с переменным успехом бьются за открытость бюджетного процесса. То, что происходило с бюджетом во второй и третьей Думах, было в значительной степени под контролем КПРФ. Отношения руководства фракции с замминфина Татьяной Голиковой были вполне взаимными и не особо скрывались. В своем последнем публичном заявлении перед уходом из Думы в правительство Олег Морозов прокурорским голосом назвал цифры голосования КПРФ за бюджет, уклонившись от обвинений по причинам.
Именно они вызвали к жизни проект фракции-монстра с контрольным пакетом голосов. На смену Геннадию Селезневу пришел Борис Грызлов и попытался сказать, что с популизмом покончено. СМИ ему приписали «Дума не место для дискуссий».
С Селезневым коллеги-журналисты обошлись еще круче. По степени прессинга четвертое лицо стало первым. Сейчас можно сказать, председатель Думы Селезнев был игрушкой борьбы могучих сил. На него сделали ставку и строители лоббистской машины и те, кто высвобождал от Галины Старовойтовой многострадальный 209-й избирательный округ Петербурга.
Война титанов в конце председательства Селезнева вызвала к жизни унизительное решение – его лишили права голосования в Совете Думы, который он же и вел. Непростые отношения с руководством фракции обострились, интересы разошлись. Председателя Думы использовали втемную чуждые ему интересанты.
Это продолжалось и после Думы, когда Селезнев выступал только как лидер «России».
В историю парламента России вошло и осталось неописанным по смыслу событие 9 сентября 1999 года. Селезнев вел Совет Думы, когда ему принесли записку о взрыве жилого дома в Волгодонске. Этот взрыв произошел спустя три дня, а в тот день взорвался дом в Москве.
То было время неприятно удивительное. Никто ничего не скрывал от СМИ, но они реагировали на события в Думе еще более странно, чем сейчас. Мое короткое сообщение в сетевом издании lenta.ru стало единственным в тот же день про ту злосчастную записку. Используя особенности национальной охоты на депутатов, спустя более двух лет гений Бориса Березовского выстроил в пику СПС для разминки партстроительства будущей «Единой России» сначала «Либеральную Россию». Возглавить партию было суждено Сергею Юшенкову. Он и объяснил, что произошло с запиской - до того, как застрелили.
Журналистская подача лежалой «новости» отличалась от реальности. Вину за взрыв жилого дома в Волгодонске возложили на председателя Думы, который ничего не сделал для его предотвращения.
Танцы на костях позволили обвинить во взрывах осени-99 Путина и на том кажется все стухло. Тревожное время Геннадия Селезнева ушло в историю. Трудно представить, что кому то опять потребуется ворошить прошлое.
Времена не выбирают...
Наверное, я не настоящий журналист и мне бы не пришло в голову ради эффектной подачи обвинять председателя Думы за то, что он прочел какую-то записку, если любой депутат получает десятки парадоксальных сообщений в день. По счастью для меня, Геннадий Николаевич это понимал. К журналистам он относился с сочувствием коллеги. Взаимности не вызывал. Потерь в жизни больше жизни в циничном времени непонимания. Лично я благодарен Геннадию Николаевичу за понимание, когда в безнадежной ситуации слова излишни.