Руководитель аппарата комитета ГД по ЖКХ Денис Васильевич Боровков пригрозил выгнать меня не как журналиста, а физическое лицо. Приношу извинения
Журналисты в парламенте работают в условиях перманентного дефицита информации и как следствие дефицита времени. Взаимодействие ветвей власти в условиях ее разделения выглядит как виртуальная война двух тенденций: естественного стремления власти схлопнуться и навязанной на время кризиса в России открытости.
Генетика: человек создан эволюцией для перманентного кризиса с «памятью о будущем» поэтому Россия наиболее удачный вариант в смысле эволюционного прогресса.
В парламенте России проходит не слишком много закрытых мероприятий. Например, обсуждение кандидатур послов, закрытой части бюджета и программы вооружений, что кажется естественным. Однако намного чаще причины закрытости выглядят просто аморальными и перечеркивают смысл разделения властей, дорогостоящего и политически опасного в плане внешнего влияния. Наибольшей степенью закрытости с обрушением электронной системы пропуска в Думу сопровождались правительственные часы Анатолия Сердюкова – что ему было скрывать кроме разрушении армии и системы подготовки кадров для нее?
Практика парламентского журналиста показывает неизменный источник закрытости со стороны исполнительной власти. Так было в случаях обсуждений законопроектов: о сборах на капремонт, по здравоохранению, об автономных учреждениях.
В нерелевантной тематике обсуждения не закрывают. Например, Жилищный кодекс в 2004 году или закон об образовании в 2013 году не привлекли достаточного внимания журналистов. Схожая история прошла с тарифами под руководством Чубайса, когда из бюджета-2002 изъяли ограничения инфляцией. Ситуация повторилась в работе комитета ГД по ЖКХ в первый год его работы. Новый комитет стал площадкой зрелищного противоборства разных тенденций, но журналисты на его заседания во второй наиболее острый момент истории ЖКХ не ходили.
Неизменно закрывали содержательную часть визитов парламентариев из других стран, особенно США, когда они приезжали в моменты слабости свой страны каяться за Афганистан или искали спасения по теме утилизации отходов АЭС.
Ситуацию переломил гений политической практики Антон Аристов. В ответ на обязательную к исполнению просьбу посла США Макфола о встрече с руководителем фракции ЕР в Думе Андреем Воробьевым посла вынудили придти в Думу и закрытую по его условиям часть сократили до возможного минимума. Макфол настаивал на закрытой встрече в посольстве, как это было проведено с представителями других фракций, за что они подверглись жесткой критике. На защиту Леонида Калашникова и Оксаны Дмитриевой встал один Алексей Митрофанов, выпивший много водки в Думе с Макфолом, оставшись при этом на своей уникально-патриотической позиции. «Отсутствующий проигрывает», – сказал Леонид Калашников и услышан не был.
Пресс-служба фракции ЕР замечена в откровенных сливах значимой информации журналистам – подобно тому, как делали в прошлом депутаты СПС и Яблока во время конкуренции за общий сегмент электората. У ЕР другая мотивация, исходящая по факту из позиции Митрофанова, коль Дума работает по его сценариям.
Гением раскрытия информации был уникальный зампред ГД Олег Морозов. Его слова при невыключенном микрофоне показали его отношение к моменту управления Думой через фракцию ЕР: Срочно найдите мне этих трех козлов! Ну козлы!..
Это уникальные случаи. Банальной рутиной стали попытки выступающих на заседаниях комитета говорить без микрофона вопреки установкам главы комитета по бюджету Юрия Васильева, выступать без доверенности вопреки установкам следующего председателя комитета Андрея Макарова.
Хронической болезнью стало непредоставление прозвучавшей информации в виде документа и сокрытие имени, фамилии и должности уполномоченного органом исполнительной власти представлять позицию. Анекдотические случаи происходят в СФ чаще чем в ГД, когда никто в зале не знает, кто выступает с основным докладом.
Журналисты вынуждены добывать информацию с упорством разведчика-лазутчика за линией фронта. Кому-то это удается, как 13.05.15 сделала Светлана Бочарова для РБК с поправками о пени к законопроекту по платежной дисциплине в энергетике.
В результате мы имеем картину злостного нарушения статьи о воспрепятствовании журналистской деятельности.
Надо сказать, что в числе лидеров информационного прогресса оказались, например, комитет СФ по бюджету Сергея Рябухина и комитет ГД по ЖКХ Галины Хованской. Они в меру возможностей обеспечивают для стенограммы информацию выступающих.
Наиболее тяжелая ситуация в обсуждении провальной тематики кибербезопасности, незаконной стороне деятельности иностранных социальных сетей в России, попытка ослабить закон о блогерах. Произошло недопустимое: у журналистов изымали розданные материалы, причем было и применение грубой силы.
Экстремальные варианты случаются на площадке СФ. После прихода Валентины Матвиенко и затем десанта опытных депутатов «наверх (Валерий Рязанский, Светлана Горячева, Антон Беляков и др.) работа СФ значительно активизировалась и попала под жесткое давление. При этом думского опыта в СФ нет и пресс-служба работает в условиях хронического цейтнота и перенапряжения. Дума прошла через такое, как вынесение журналиста вместе с креслом с заседания Думы – при обсуждении алкогольной тематики еще при МСХ Алексее Гордееве, когда шел передел рынка.
Вопрос открытости для России вышел на первый план. Деятельность председателей палат ФС резко усилена и у журналистского пула стало больше работы. К сожалению, меньше освещается и иногда извращается международная деятельность Зинаиды Драгункиной, Ольги Борзовой, Ольги Баталиной и особенно Ивана Грачева, на какой-то момент переигравшего евробюрократию через здравый смысл в энергетике.
Не по зубам журналистам оказались устранения из парламента сенаторов Руслана Гаттарова за попытки прозрачности Google в России и Бориса Шпигеля за мощные антифашистские форумы.
Не было оценено движение к прозрачности Минобра Дмитрия Ливанова. В то же время Анатолий Чубайс, которые не скрывал деталей миссии разрушения ЕЭС, сменил политическую ориентацию и движется в закрытость. Его первое выступление в Думе на Совете по инновациям было открыто в небольшой части. 22.05.15 встреча с фракцией ЕР опять обещана открытой только первые три вопроса.
Что скрывает Чубайс на этот раз? Судя по нападкам коллег по либеральной миссии (на конкретно Ясина, а вообще), действует принцип: кто топил тому и спасать, кто поджигал тому и тушить.
Чубайс попал под шельмование за невинную фразу: нам всем надо остановиться и задумать куда мы ведем Россию. В то же время его брат и неизменный оппонент Игорь Чубайс скатился к призывам о поддержке Майдана.
Уважаемого Дениса Боровкова убедительно прошу не набрасывать на журналистов вне аудитории и дать указание не мешать во время работы комитета. Зная, что Владимир Талалыкин обманет и материалов не дат, был один вариант: спросить непосредственно на заседании комитета. Ту вопрос мотивации, снять вопрос можно было бы прямой просьбой комитета Талалыкину передать информацию журналистам. Однако так еще никто в парламенте не делал. Получилось однако неплохо, Галина Хованская продемонстрировала необходимую модель конфронтации прессы и власти, чего мне несмотря на мою скандальность остро не хватает. Особо упертые либералы вроде Ирины Иновели банят за «путиноидность», ВТО означает одно: не читали что я писал, ситуация обратная и парадоксальная с советских времен, когда менЯ, далекого о партии и ее идеологии, пролетевшего мимо комсомола, спас ото шельмования Тимирязевский райком КПСС.
В Думе несказанно помогла пресс-секретарь Минкульта Мединского, попытавшись вытащить меня за майку из лифта с министром. Еще лучше получилось, когда Игорь Лебедев подбросил меня в воздух за вопрос Жириновскому после драки с антисемитом Андреем Савельевым. Жириновский однако меня услышал: Чего вы на нее напали, она беременная! И до того: До того было: Почему вы так безобразно обращаетесь со своими сотрудниками? – Какое ваше собачье дело?
Журналисты в парламенте работают в условиях перманентного дефицита информации и как следствие дефицита времени. Взаимодействие ветвей власти в условиях ее разделения выглядит как виртуальная война двух тенденций: естественного стремления власти схлопнуться и навязанной на время кризиса в России открытости.
Генетика: человек создан эволюцией для перманентного кризиса с «памятью о будущем» поэтому Россия наиболее удачный вариант в смысле эволюционного прогресса.
В парламенте России проходит не слишком много закрытых мероприятий. Например, обсуждение кандидатур послов, закрытой части бюджета и программы вооружений, что кажется естественным. Однако намного чаще причины закрытости выглядят просто аморальными и перечеркивают смысл разделения властей, дорогостоящего и политически опасного в плане внешнего влияния. Наибольшей степенью закрытости с обрушением электронной системы пропуска в Думу сопровождались правительственные часы Анатолия Сердюкова – что ему было скрывать кроме разрушении армии и системы подготовки кадров для нее?
Практика парламентского журналиста показывает неизменный источник закрытости со стороны исполнительной власти. Так было в случаях обсуждений законопроектов: о сборах на капремонт, по здравоохранению, об автономных учреждениях.
В нерелевантной тематике обсуждения не закрывают. Например, Жилищный кодекс в 2004 году или закон об образовании в 2013 году не привлекли достаточного внимания журналистов. Схожая история прошла с тарифами под руководством Чубайса, когда из бюджета-2002 изъяли ограничения инфляцией. Ситуация повторилась в работе комитета ГД по ЖКХ в первый год его работы. Новый комитет стал площадкой зрелищного противоборства разных тенденций, но журналисты на его заседания во второй наиболее острый момент истории ЖКХ не ходили.
Неизменно закрывали содержательную часть визитов парламентариев из других стран, особенно США, когда они приезжали в моменты слабости свой страны каяться за Афганистан или искали спасения по теме утилизации отходов АЭС.
Ситуацию переломил гений политической практики Антон Аристов. В ответ на обязательную к исполнению просьбу посла США Макфола о встрече с руководителем фракции ЕР в Думе Андреем Воробьевым посла вынудили придти в Думу и закрытую по его условиям часть сократили до возможного минимума. Макфол настаивал на закрытой встрече в посольстве, как это было проведено с представителями других фракций, за что они подверглись жесткой критике. На защиту Леонида Калашникова и Оксаны Дмитриевой встал один Алексей Митрофанов, выпивший много водки в Думе с Макфолом, оставшись при этом на своей уникально-патриотической позиции. «Отсутствующий проигрывает», – сказал Леонид Калашников и услышан не был.
Пресс-служба фракции ЕР замечена в откровенных сливах значимой информации журналистам – подобно тому, как делали в прошлом депутаты СПС и Яблока во время конкуренции за общий сегмент электората. У ЕР другая мотивация, исходящая по факту из позиции Митрофанова, коль Дума работает по его сценариям.
Гением раскрытия информации был уникальный зампред ГД Олег Морозов. Его слова при невыключенном микрофоне показали его отношение к моменту управления Думой через фракцию ЕР: Срочно найдите мне этих трех козлов! Ну козлы!..
Это уникальные случаи. Банальной рутиной стали попытки выступающих на заседаниях комитета говорить без микрофона вопреки установкам главы комитета по бюджету Юрия Васильева, выступать без доверенности вопреки установкам следующего председателя комитета Андрея Макарова.
Хронической болезнью стало непредоставление прозвучавшей информации в виде документа и сокрытие имени, фамилии и должности уполномоченного органом исполнительной власти представлять позицию. Анекдотические случаи происходят в СФ чаще чем в ГД, когда никто в зале не знает, кто выступает с основным докладом.
Журналисты вынуждены добывать информацию с упорством разведчика-лазутчика за линией фронта. Кому-то это удается, как 13.05.15 сделала Светлана Бочарова для РБК с поправками о пени к законопроекту по платежной дисциплине в энергетике.
В результате мы имеем картину злостного нарушения статьи о воспрепятствовании журналистской деятельности.
Надо сказать, что в числе лидеров информационного прогресса оказались, например, комитет СФ по бюджету Сергея Рябухина и комитет ГД по ЖКХ Галины Хованской. Они в меру возможностей обеспечивают для стенограммы информацию выступающих.
Наиболее тяжелая ситуация в обсуждении провальной тематики кибербезопасности, незаконной стороне деятельности иностранных социальных сетей в России, попытка ослабить закон о блогерах. Произошло недопустимое: у журналистов изымали розданные материалы, причем было и применение грубой силы.
Экстремальные варианты случаются на площадке СФ. После прихода Валентины Матвиенко и затем десанта опытных депутатов «наверх (Валерий Рязанский, Светлана Горячева, Антон Беляков и др.) работа СФ значительно активизировалась и попала под жесткое давление. При этом думского опыта в СФ нет и пресс-служба работает в условиях хронического цейтнота и перенапряжения. Дума прошла через такое, как вынесение журналиста вместе с креслом с заседания Думы – при обсуждении алкогольной тематики еще при МСХ Алексее Гордееве, когда шел передел рынка.
Вопрос открытости для России вышел на первый план. Деятельность председателей палат ФС резко усилена и у журналистского пула стало больше работы. К сожалению, меньше освещается и иногда извращается международная деятельность Зинаиды Драгункиной, Ольги Борзовой, Ольги Баталиной и особенно Ивана Грачева, на какой-то момент переигравшего евробюрократию через здравый смысл в энергетике.
Не по зубам журналистам оказались устранения из парламента сенаторов Руслана Гаттарова за попытки прозрачности Google в России и Бориса Шпигеля за мощные антифашистские форумы.
Не было оценено движение к прозрачности Минобра Дмитрия Ливанова. В то же время Анатолий Чубайс, которые не скрывал деталей миссии разрушения ЕЭС, сменил политическую ориентацию и движется в закрытость. Его первое выступление в Думе на Совете по инновациям было открыто в небольшой части. 22.05.15 встреча с фракцией ЕР опять обещана открытой только первые три вопроса.
Что скрывает Чубайс на этот раз? Судя по нападкам коллег по либеральной миссии (на конкретно Ясина, а вообще), действует принцип: кто топил тому и спасать, кто поджигал тому и тушить.
Чубайс попал под шельмование за невинную фразу: нам всем надо остановиться и задумать куда мы ведем Россию. В то же время его брат и неизменный оппонент Игорь Чубайс скатился к призывам о поддержке Майдана.
Уважаемого Дениса Боровкова убедительно прошу не набрасывать на журналистов вне аудитории и дать указание не мешать во время работы комитета. Зная, что Владимир Талалыкин обманет и материалов не дат, был один вариант: спросить непосредственно на заседании комитета. Ту вопрос мотивации, снять вопрос можно было бы прямой просьбой комитета Талалыкину передать информацию журналистам. Однако так еще никто в парламенте не делал. Получилось однако неплохо, Галина Хованская продемонстрировала необходимую модель конфронтации прессы и власти, чего мне несмотря на мою скандальность остро не хватает. Особо упертые либералы вроде Ирины Иновели банят за «путиноидность», ВТО означает одно: не читали что я писал, ситуация обратная и парадоксальная с советских времен, когда менЯ, далекого о партии и ее идеологии, пролетевшего мимо комсомола, спас ото шельмования Тимирязевский райком КПСС.
В Думе несказанно помогла пресс-секретарь Минкульта Мединского, попытавшись вытащить меня за майку из лифта с министром. Еще лучше получилось, когда Игорь Лебедев подбросил меня в воздух за вопрос Жириновскому после драки с антисемитом Андреем Савельевым. Жириновский однако меня услышал: Чего вы на нее напали, она беременная! И до того: До того было: Почему вы так безобразно обращаетесь со своими сотрудниками? – Какое ваше собачье дело?