Замминистра Алексей Волин показал Журфаку пример блестящей PR-акции. Угроза журналистике исходит не сверху, а снизу
Коллектив – страшный зверь с женским психотипом. В нем царит ревность, доходящая в профессиональной среде до исступления. Кстати: «коллектив» нейронов в человеческом мозгу ведет себя аналогично
Препод Реснянская приватизировала политическую журналистику и стала эталоном научной дамы. Все бы хотели, да мало у кого получается. Психотип Реснянской тиражирован, но я пишу только о тех, кто безответственно демонстрирует вражду со мной и тем снимает с меня некие обязательства. Например выпускница Журфака Марина Петрухина, Анна Козырев в Думе, научный журналист Виола Егикова в редакции МП, Александр Рубанович из Института генетики. На Журфаке Реснянская предотвратила обсуждение моей диссертации по теме Ячена Засурского о еврейской прессе.
Особенно трудно с братом Владимиром. То что он сделал не просто аморально, это угрожало мне больше возможной реакции на то, что я пишу. Осталась ненависть к религии, коль РПЦ поддерживает внутрисемейную вражду круче ментуры.
Всем предлагалось сотрудничество. Способной к нему оказалась только одна Петрухина – на короткое время, когда выполняла соответствующую программу по алкоголю.
Поэтому все лавры достаются кому-то одному. У нас нет депутата в Думе, избежавшего компромата. Избирательное шельмование политика – пришедший с Запада способ управления политикой с подавлением перспективных направлений. В науке и особенно в генетике ситуация намного хуже. Например, в травлю Тимофеева-Ресовского на пике кампании включились практически все, кому теперь выгодно считаться его учениками. После генетики принципиально нового для меня только то, что теперь я наблюдаю как бы со стороны, не будучи зависим от манипулятора. Защита как и тогда идет в рамках определенного партийного проекта. Это выдающееся проявление России как страны великой надо описывать отдельно. Однако в ее истории остается пример трагической судьбы опередившего время Энвера Багирова (кафедра РВ и ТВ Журфака). Речь о том, что в прошлом шельмовалось как формалистский подход включая т.н. структурную лингвистику.
Есть факторы, диктуемые самой природой. От нас не зависит, кому где жить и когда умереть. Нынешняя ситуация в теории, исследовании и преподавании журналистики впитала все сказанное и недосказанное.
Доминирующей особенностью 2012 года стало расхождение интересов населения (ЖКХ, проблемы занятости и рабского труда, произвол ЮЮ) с навязанной повесткой дня (усыновление, волонтерство, митинги). Обычная роль Государственной Думы в качестве информационного посредника власти и общества в новых условиях породила множественные эффекты миссионерства. Аналогично наращивалось расхождение полу-рабского журналистского труда с ценой вопроса, попавшего в освещение. Информационный поток растет, ресурсов на его отражение и осмысление катастрофически не хватает.
Мне не довелось услышать, чтобы на конференции «Журналистика в 2012 году» обсуждались медиа-события года: скандал в московском бюро «Радио Свобода» с участием Маши Гессен; поступок эталонной журналистки, парламентского корреспондента МК Натальи Рожковой; демонстрация профнепригодности пресс-секретаря вице-спикера Сергея Железняка Дарьи Гусевой. Провокация генетика Михаила Гельфанда против ВАК и вывод лингвиста Евгения Водолазкина «Ошибка рецензента». Атака на селекционера безопиатного мака в Пензе. Вывод в публичное поле аббревиатуры USAID Госдепа, затем имени международного манипулятора Билла Браудера, автора PR-проекта «Смерть юриста Магнитского» с продолжением в «Закон Магнитского». Браудер что называется перегнул, сорвав визит спикера Сергея Нарышкина на сессию ПАСЕ. Инициированный депутатом Владимиром Бортко отказ от проекта ОТВ под руководством Михаила Федотова в формате «Эхо Вашингтона».
Здесь отмечено то, что получило резонанс в сегментах журналистского сообщества и позволяет производить некие существенные обобщения. Из резонансных событий уникальным стало только одно, связанное с поступком Натальи Рожковой. Неадекватное поведение пресс-секретаря достаточно типично, как и журналистов, работающих на затопление содержательной информации.
В 2009 году при подготовке очередной конференции цензоры подавили тему максимально значимого медиа-события 2008 года. «Фактор трех восьмерок» спровоцировал идеологический дефолт западной модели прессы. Тема перешла в Оренбург, конференция Оренбургского университета, будучи значительно менее представительной, далеко обошла Журфак МГУ в достижении адекватной картины. Тогда журналистам пришлось обсуждать не суть событий, которая известна, а что же такое произошло с мировой прессой. Наши известные американисты Владимир Познер, Владимир Лукин, Михаил Федотов упали в личный кризис.
В 2012 году стало невозможно скрывать административно-командный характер «мировой информационной машины». Поэтому главным достижением конференции стало не эпатажное заявление Алексея Волина, а обобщающая информация докладов Петра Федорова, Елены Вартановой, Ясена Засурского. Против России ведется информационная война. Телеканал Russia today стал для Запада тем источником информации, каковым был для советских людей «Голос Америки». Информация BBC на 70% пресс-релизована. Скорость информационного потока не поддается осмысленному анализу.
Прозвучало и то, о чем много лет пишет Наталья Вакурова: журналистика погружена в рекламу и вместе с ней в УМС (управление массовым сознанием, в инструментарий которого входит PR).
По настоящему уникальные новости выпали из внимания прессы. Или оказались недоступны анализу. На конференции проблема не обсуждалась. Свою лепту внесла Людмила Реснянская, приватизировавшая тему политической журналистики. Роли «серого кардинала» – влиятельность без ответственности – алчут многие, да мало у кого получается. Реснянской удалось не только предотвратить содержательную информацию из Думы, но и приступить к вползанию в этот в целом устойчивый к инсайдерам орган. Однако ученики Реснянской приходят в Думу с установками, что вполне вписалось в редакционную политику «Коммерсанта». Новую информацию выпускники Реснянской воспринимают плохо и пребывают в уверенности, что все знают благодаря лучшему преподавателю.
Слишком много инсайдеров под видом помощников, журналистов, пресс-секретарей.
Показательна разница в реакции СМИ на слова спикера Нарышкина «Твою мать!» Управление внутренней политики Администрации президента использовало повод для проверки СМИ на вшивость. Главред Ъ испугался и сдал своего парламентского корреспондента. МК – наоборот. Выиграл тот, кто описал что привел к «Твою мать!», а не ограничился описанием пены из думской кастрюли. Там всегда все кипит и все сырое.
Остро необходим анализ публикаций силами Журфака, о чем я несколько раз просил руководителя Управления по связям с общественностью и взаимодействия со СМИ Юрия Шувалова. Затопляющая журналистика (метажурналистика) мешает консолидации общества, предотвращает медиа властной элиты и населения, блокирует миссию-предназначения как журналистов, так и депутатов.
Осенью-2012 произошел перелом в отношениях властной элиты к населению и прежде всего это сказалось на риторике единороссов в Думе. Новым депутатам пришлось искать решения в условиях созданных их предшественниками депрессивных систем. Начали с ЖКХ.
Обострилась виртуальная война истины с ее затоплением, о чем написал в своей новой книге Иосиф Дзялошинский. Оформились два типа конфронтирующих миссий: миссия-предназначение и миссия-поручение. Первая генерируется произвольно и не оплачивается. Вторая как правило оплачивается в составе PR-деятельности значительно более щедро, чем репортерская журналистика.
В 2012 году реализовались такие мощные внешние атаки, как вынужденное принятие закона по обязательствам выхаживания поздних выкидышей для наращивания детской инвалидности и разрушение высшей школы. Усилилась коррупциогенная роль Минобра в т.ч. по продаже вузам прав по доходным специальностям обучения и непрофильным ученым советам. В сферах науки и образования Россия условно говоря живет в условиях «супер-ВТО» с начала 70-х, когда началось разрушение образовательной системы и системы воспроизводства генофонда. Болонский процесс не требует принудительного утверждения специальностей министерством или ликвидации т.н. специалитета. Неизвестно, чтобы это происходило где-нибудь, кроме России. Первопричина в насаждении коррупции. Министерство образования торгует не только детьми на экспорт, но и списком специальностей для вузов, правом открытия ученого совета.
Примеры новых открытий непрофильных ученых советов привела на УМО член ВАКа Людмила Громова.
МГУ выведен из-под атаки на высшую школу, но она уже сказывается в сокращении командировок. Конференция получила существенно меньше участников. Соответственно получил успех первый опыт трансляции в Интернет секции Татьяны Фроловой по волонтерству. Можно предположить рост запроса на организующий центр. Возрастет и рынок преподавателей, который неизбежно будет давить на МГУ.
Существенную особенность 2012 года описал Роман Вильфанд как воспроизводство уникальных событий в природе. Параллельно у людей обострились болезни общения. Вопреки предпринятым усилиям, журналистика в целом оказалась неготовой к полноценному освещению перемен и новаций. В 2012 году пробить эмбарго для темы ЖКХ не удалось. Это случилось только в феврале 2013 года.
Остается под эмбарго то чем сильна Россия, например, фигурное катание, кинология, система воспроизводства искусственного генофонда и охраны дикого. Первична в данной теме причина присвоения США интеллектуальной собственности в т.ч. в генетике, вмешательство в национальный законодательный процесс для предотвращения законодательного регулирования и защиты интеллектуальной собственности. Гены ГМО фирмы Монсанто защищены законами США внешнего применения. Генетическое разнообразие России или Латинской Америке недоступно защите и свободно используется теми же США. Например, для борьбы с паршой яблонь.
В прошедшем году 14.11.12 повторилась ситуация 10.12.10. Темой бурного обсуждения в Думе стали примеры беззащитности России перед агрессивно-депрессивной внешней политики США. «Вести» и «Время» в эти дня заместили информацию Думы на трансляцию пресс-конференции Обамы, сюжет о реабилитации 19-ти детей-инвалидов в США и т.п.
Под эмбарго остаются тема волны бытового насилия в США, возобновления советских разработок вооружений, обвинения американского фашизма на Нюрнбергском процессе, роль международного манипулятора Билла Браудера в срыве визита спикера Сергея Нарышкина в ПАСЕ. Журналистика в целом старательно игнорирует факт отсутствия конкурентного рынка как такового. В условиях идеологического давления отмечен рост недовольства либеральной моделью с расслоением сознания европарламентариев. Отмечено недовольство членов Федерального Собрания РФ прессой. И депутаты и сенаторы вынуждены делать поправку на то, что как им заранее известно отразят журналисты.
Национальная пресса России стала источником истины за рубежом, однако внутри страны она поддерживает и ускоряет кризис, уводя внимание общества от причин и источников навязанных решений. В течение 2012 года принят ряд депрессивных решений: о социальном патронате для Банда Бакнера в развитие извращенной ювенальной юстиции, о выхаживании поздних выкидышей для наращивания детской инвалидности, по разгрому высшей школы, по организации новой депрессивной вертикали Ростабак по типу ФС Росалкогольрегулирование.
В сложившихся условиях отставания журналистики от реальности и еще большего отставания исследования журналистики от своего предмета эффективную провокацию предпринял замминистра связи и массовых коммуникаций Алексей Волин. Проведя анализ сказанного им в сравнении с «толстохвостым» резонансом мы с Натальей Вакуровой пришли к выводу, что угрозы сверху журналистике нет. Шокирующие слова Волина рассчитаны на известный из теории Макроэволюции эффект действия вредных факторов: мобилизации жизненной силы и консолидации сообщества. Евгений Пронин провел исследование студентов РУДН, отрицающее желание «работать на дядю».
Правда, Пронин не смог ответить на вопрос Галины Лазутиной о методике, отделавшись витиеватой фразой про сомнительную надежность социологических методов. За надежностью надо обращаться к дочери мэтра, он выше этого.
Судя по невербальному каналу (мы с Натальей увидели, какими глазами замминистра смотрел на меня, когда я сказал, что я и есть тот самый дурак) Волин возможно знает, в чем проблемы современной журналистике и потому дал ей шанс своей провокацией.
Никакого рынка нет, есть жесткое регулирование на основе монополизации и спекуляций. Представления о рынке разрушает один закон о трансфертном ценообразовании и принят он не в прошлом году. Стало ясно, что либеральная модель требует деформации сознания больше, чем коммунистическая. На первый план вышла мировая проблема рабского труда. Адекватной оплаты не получает никто ни соразмерно затраченным усилиям, ни ценности итогового продукта. Платят не за работу, а сообразно размеру возможного вреда. Усилились коллективные эффекты социальной психологии. Лишь немногие журналисты транслируют банальности по обязанности сообразно концепции своего СМИ. Большинство даже очень умных людей стали со-творцами глобальной джинсы, будучи мишенью манипуляций.
Манипулянты с квадратными головами.
Отметим, что в журналистике это особенно заметно. Однако в науке острее проблема блокирования истины. Генетику она сопровождает со времени ее зарождения. В 1894 году на съезде естествоиспытателей и врачей Политехническом музее прозвучала идея матричного копирования. Сказал об этом Александр Колли в своем вопросе Михаилу Мензбиру. Вел заседание Климент Тимирязев. Судя по рассказу Симона Шноля на юбилее кафедры биофизики Физфака МГУ, в этот момент вошел Лев Толстой – хотел узнать, что делают ученые, в которых не верил. Студенты восторженно захлопали и Толстой ничего не узнал. Вся истина с этого мероприятия была транслирована одним человеком – студентом Николаем Кольцовым. После него – Тимофеев-Ресовский и затем Симон Шноль (http://www.ecolife.ru/jornal/ecob/2002-3-1.shtml).
Таков эндемичный для России эффект: здесь всегда находится человек на уникальную роль. Получилась синергия пространства и времени в торжестве уникальных событий.
Тут есть надежда на преодоление того, что реально мешает. Проблема вовсе не в том, о чем сказал Волин или Петр Федоров со ссылкой на высказывание 1880 года о продажной журналистики. Коллективы разъедает профессиональная ревность, подставы, манипуляции, интриги. Просто на журналистике это заметно. Достаточно было бы провести анализ продукта в виде публичного контента. Качество обучения студентов формально оценить невозможно, как и вуза в целом. В биологии давно известно, что анализ данных счетного числа параметров не отражает жизнеспособность или эффективность. Подход Минобра отражает профессиональную некомпетентность как министра Дмитрия Ливанова, так и его жертв. Во власти России не одни «гарвардские мальчики», если люди высокого грамотные и их много. Темы коснулась Реснянская на своем круглом столе. Однако разрыв властной элиты и интеллигенции чудовищный.
Людмила Реснянская эталон интеллигенции. Если так себя ведет сенатор Михаил Маргелов и приватизирует комитет парламента, СМИ его осуждают. Если преподаватель Журфака приватизирует предмет «политическая журналистика», это нормально. Интеллигенция неподсудна. Приглашает специфических людей по принципу отсутствия ревности к ним и их деятельности. Закрывает возможность дискуссии. О тех, кого Реснянская приглашает и показывает студентам как эталон политики или журналистики, в Думе говорят: «назло мамке уши отморожу», «больные люди вещают на всю страну».
Позиция интеллигенции такова, что позицией ее назвать трудно. Скорее это отражение фрустрации, пандемии болезней общения, базовой тревожности. В текущей ситуации интеллигенция становится манипулянтом внешнего управления, которое вследствие попыток суверенности переходит к политике атак. Так что Реснянская фактически работает на врага.
Кроме меня с ней никто не спорит. Так принято в науке, жить с фигой в кармане. Научную даму ни в коем случае нельзя убирать, даже если это было бы возможно. Данный психотип тиражируется. Коллектив должен измениться и сам справиться с этим явлением как тормозом развития и блоком трансляции содержательной информации. В Думе так и происходит, инсайдеры отторгаются. Это один крайний вариант. Другой – в науке, где инсайдер-манипулятор не получает ограничений и зачастую ускоряет развитие событий до смерти своего руководителя. Что ему конечно невыгодно по его роли паразита. Страшно вспомнить умерших: академик-секретарь ВАСХНИЛ Фадеев, замдекана Биофака МГУ Логвиненко, замдиректора ИМПИТМ Любовь Прокопенко, генетик Алексей Иорданский. Во всех научных коллективах наличествовала манипуляция и только в одном случае манипулятором был мужчина. В подавляющем большинстве научных коллективов происходили кампании шельмования. Известны как общие цели, так и локальные. Например, Тимофеева-Ресовского поносившие его могли вообще не знать. Отголоски тех кампаний дошли до нынешней Госдумы: Анна Козырева уверена, что он был предатель, ставил опыты на людях. В прошлом под шельмование подпадали ректор МГУ Иван Петровский, ядерный физик Андрей (Гирш) Будкер, герпетолог Олег Богданов. Научная среда (т.н. интеллигенция как эндемичное отечественное явление) обладает повышенной склонностью к тиражированию негатива вплоть до анти-патриотизма.
Способность общества воспринимать негатив эксплуатируется в торговых (геополитических) войнах.
Промежуточные варианты как было в МП нежелательны, возникает коллективный эффект тиражирования психотипа манипулятора. Управлять коллективом можно либо в страхе, либо с подбором мотивированного персонала. Доступно это лишь талантам типа Алексея Волина. Управление строится на PR-акциях, о чем сказал Николай Коломейцев.
Коллектив – страшный зверь с женским психотипом. В нем царит ревность, доходящая в профессиональной среде до исступления. Кстати: «коллектив» нейронов в человеческом мозгу ведет себя аналогично
Т.о., угроза журналистике исходит не сверху, а снизу. Установка Журфака по умолчанию направлена на обучение журналистской профессии. Наталья Вакурова придерживается иной концепции, заданной в 80-х Энвером Багировым для изучения. Суть скажем просто в естественнонаучном подходе к изучению происходящего в публичном информационном поле с обязательным включением контент-анализа. Преподавательский корпус Журфака этому сопротивляется сейчас, а тогда Багиров был воспринят еретиком. Сейчас естественнонаучный подход реализует Иосиф Дзялошинский, преподаватель ВШЭ и Журфака. Естественно, Реснянская прилагает серьезные усилия для его изоляции и возможного исключения из подконтрольной ей схемы. Искусственная монополия как правило доступна критике, но не более того. В науке или образовании монополия подавляет критику.
Чем плохо «преподавание журналистики»? Вопрос сводится к тому, можно ли научить работать в СМИ и быть успешным журналистом? В таком случае нет иного пути, чем учить подставам, предательству, наушничеству. В жизни бывает по-разному, особенно в уникальной России. По моим наблюдениям, в репортерской журналистике в целом более успешны бывшие отличницы, которые хорошо писали в школе сочинения и рефераты. Можно иметь любое образование, кроме Журфака.
Мне кажется, я знаю причину. Гуманитарной технологии очень вредно неполноценное обучение по специальности. Аналогичные проблемы были у нас в кинологии в эпоху ее расцвета перед загниванием с последующей атакой Запада. Атакой просто от страха силы этой страны и ее народа. То же происходило в просто биотехнологии, когда только что созданный супер-институт раскидали в окна. Дорогие приборы выбрасывали, это круче нынешних томографов. Олег Морозов был пресс-секретарем этого института.
Это был оргазм смерти. В советской кинологии, а другой не было и не будет, поворотным моментом стала дискуссия о крипторхизме начала 60-х. Сейчас вполне возможно интерпретировать адекватно генетико-инженерный подход Александра Мазовера и Юдифи Шар. Тогда их обвинили во вредительстве. Печально, но основой стал доклад выпускника кафедры генетики ЛГУ Николая Ролле. Менделизм в редуцированном варианте оказался невалиден для интерпретации динамических эффектов и был использован как инструмент искусственного отбора среди успешных практиков. Это такой сталинский отбор, критерий которого подло меняется в процессе применения.
Подобные «точки роста» возникали в Советской России и ранее многократно. Достаточно того что известно мне. Например, управление геномом по алгоритмам Фаины Куперман или собственной личностью – Анатолия Добровича. Мой отец Израиль Файнберг со своей теорией цвета, перерастающей в теорию красоты. Реакция была такая же, как на Багирова.
Многое ушло в забвение. А я опять вхожу в ту же реку. В каждой компании свой набор все тех же лиц. Условно говоря, Багиров, Реснянская, Дзялошинский, Вартанова, Вакурова, Волин, Засурский. Даже типажи внешне похожи. Но они не знают друг друга. А формат набора воспроизводится независимо. Так что у нас наследуется – линейно записанная информация или формат, индуцированный очередной турбулентностью в структуре хаоса?
Коллектив – страшный зверь с женским психотипом. В нем царит ревность, доходящая в профессиональной среде до исступления. Кстати: «коллектив» нейронов в человеческом мозгу ведет себя аналогично
Препод Реснянская приватизировала политическую журналистику и стала эталоном научной дамы. Все бы хотели, да мало у кого получается. Психотип Реснянской тиражирован, но я пишу только о тех, кто безответственно демонстрирует вражду со мной и тем снимает с меня некие обязательства. Например выпускница Журфака Марина Петрухина, Анна Козырев в Думе, научный журналист Виола Егикова в редакции МП, Александр Рубанович из Института генетики. На Журфаке Реснянская предотвратила обсуждение моей диссертации по теме Ячена Засурского о еврейской прессе.
Особенно трудно с братом Владимиром. То что он сделал не просто аморально, это угрожало мне больше возможной реакции на то, что я пишу. Осталась ненависть к религии, коль РПЦ поддерживает внутрисемейную вражду круче ментуры.
Всем предлагалось сотрудничество. Способной к нему оказалась только одна Петрухина – на короткое время, когда выполняла соответствующую программу по алкоголю.
Поэтому все лавры достаются кому-то одному. У нас нет депутата в Думе, избежавшего компромата. Избирательное шельмование политика – пришедший с Запада способ управления политикой с подавлением перспективных направлений. В науке и особенно в генетике ситуация намного хуже. Например, в травлю Тимофеева-Ресовского на пике кампании включились практически все, кому теперь выгодно считаться его учениками. После генетики принципиально нового для меня только то, что теперь я наблюдаю как бы со стороны, не будучи зависим от манипулятора. Защита как и тогда идет в рамках определенного партийного проекта. Это выдающееся проявление России как страны великой надо описывать отдельно. Однако в ее истории остается пример трагической судьбы опередившего время Энвера Багирова (кафедра РВ и ТВ Журфака). Речь о том, что в прошлом шельмовалось как формалистский подход включая т.н. структурную лингвистику.
Есть факторы, диктуемые самой природой. От нас не зависит, кому где жить и когда умереть. Нынешняя ситуация в теории, исследовании и преподавании журналистики впитала все сказанное и недосказанное.
Доминирующей особенностью 2012 года стало расхождение интересов населения (ЖКХ, проблемы занятости и рабского труда, произвол ЮЮ) с навязанной повесткой дня (усыновление, волонтерство, митинги). Обычная роль Государственной Думы в качестве информационного посредника власти и общества в новых условиях породила множественные эффекты миссионерства. Аналогично наращивалось расхождение полу-рабского журналистского труда с ценой вопроса, попавшего в освещение. Информационный поток растет, ресурсов на его отражение и осмысление катастрофически не хватает.
Мне не довелось услышать, чтобы на конференции «Журналистика в 2012 году» обсуждались медиа-события года: скандал в московском бюро «Радио Свобода» с участием Маши Гессен; поступок эталонной журналистки, парламентского корреспондента МК Натальи Рожковой; демонстрация профнепригодности пресс-секретаря вице-спикера Сергея Железняка Дарьи Гусевой. Провокация генетика Михаила Гельфанда против ВАК и вывод лингвиста Евгения Водолазкина «Ошибка рецензента». Атака на селекционера безопиатного мака в Пензе. Вывод в публичное поле аббревиатуры USAID Госдепа, затем имени международного манипулятора Билла Браудера, автора PR-проекта «Смерть юриста Магнитского» с продолжением в «Закон Магнитского». Браудер что называется перегнул, сорвав визит спикера Сергея Нарышкина на сессию ПАСЕ. Инициированный депутатом Владимиром Бортко отказ от проекта ОТВ под руководством Михаила Федотова в формате «Эхо Вашингтона».
Здесь отмечено то, что получило резонанс в сегментах журналистского сообщества и позволяет производить некие существенные обобщения. Из резонансных событий уникальным стало только одно, связанное с поступком Натальи Рожковой. Неадекватное поведение пресс-секретаря достаточно типично, как и журналистов, работающих на затопление содержательной информации.
В 2009 году при подготовке очередной конференции цензоры подавили тему максимально значимого медиа-события 2008 года. «Фактор трех восьмерок» спровоцировал идеологический дефолт западной модели прессы. Тема перешла в Оренбург, конференция Оренбургского университета, будучи значительно менее представительной, далеко обошла Журфак МГУ в достижении адекватной картины. Тогда журналистам пришлось обсуждать не суть событий, которая известна, а что же такое произошло с мировой прессой. Наши известные американисты Владимир Познер, Владимир Лукин, Михаил Федотов упали в личный кризис.
В 2012 году стало невозможно скрывать административно-командный характер «мировой информационной машины». Поэтому главным достижением конференции стало не эпатажное заявление Алексея Волина, а обобщающая информация докладов Петра Федорова, Елены Вартановой, Ясена Засурского. Против России ведется информационная война. Телеканал Russia today стал для Запада тем источником информации, каковым был для советских людей «Голос Америки». Информация BBC на 70% пресс-релизована. Скорость информационного потока не поддается осмысленному анализу.
Прозвучало и то, о чем много лет пишет Наталья Вакурова: журналистика погружена в рекламу и вместе с ней в УМС (управление массовым сознанием, в инструментарий которого входит PR).
По настоящему уникальные новости выпали из внимания прессы. Или оказались недоступны анализу. На конференции проблема не обсуждалась. Свою лепту внесла Людмила Реснянская, приватизировавшая тему политической журналистики. Роли «серого кардинала» – влиятельность без ответственности – алчут многие, да мало у кого получается. Реснянской удалось не только предотвратить содержательную информацию из Думы, но и приступить к вползанию в этот в целом устойчивый к инсайдерам орган. Однако ученики Реснянской приходят в Думу с установками, что вполне вписалось в редакционную политику «Коммерсанта». Новую информацию выпускники Реснянской воспринимают плохо и пребывают в уверенности, что все знают благодаря лучшему преподавателю.
Слишком много инсайдеров под видом помощников, журналистов, пресс-секретарей.
Показательна разница в реакции СМИ на слова спикера Нарышкина «Твою мать!» Управление внутренней политики Администрации президента использовало повод для проверки СМИ на вшивость. Главред Ъ испугался и сдал своего парламентского корреспондента. МК – наоборот. Выиграл тот, кто описал что привел к «Твою мать!», а не ограничился описанием пены из думской кастрюли. Там всегда все кипит и все сырое.
Остро необходим анализ публикаций силами Журфака, о чем я несколько раз просил руководителя Управления по связям с общественностью и взаимодействия со СМИ Юрия Шувалова. Затопляющая журналистика (метажурналистика) мешает консолидации общества, предотвращает медиа властной элиты и населения, блокирует миссию-предназначения как журналистов, так и депутатов.
Осенью-2012 произошел перелом в отношениях властной элиты к населению и прежде всего это сказалось на риторике единороссов в Думе. Новым депутатам пришлось искать решения в условиях созданных их предшественниками депрессивных систем. Начали с ЖКХ.
Обострилась виртуальная война истины с ее затоплением, о чем написал в своей новой книге Иосиф Дзялошинский. Оформились два типа конфронтирующих миссий: миссия-предназначение и миссия-поручение. Первая генерируется произвольно и не оплачивается. Вторая как правило оплачивается в составе PR-деятельности значительно более щедро, чем репортерская журналистика.
В 2012 году реализовались такие мощные внешние атаки, как вынужденное принятие закона по обязательствам выхаживания поздних выкидышей для наращивания детской инвалидности и разрушение высшей школы. Усилилась коррупциогенная роль Минобра в т.ч. по продаже вузам прав по доходным специальностям обучения и непрофильным ученым советам. В сферах науки и образования Россия условно говоря живет в условиях «супер-ВТО» с начала 70-х, когда началось разрушение образовательной системы и системы воспроизводства генофонда. Болонский процесс не требует принудительного утверждения специальностей министерством или ликвидации т.н. специалитета. Неизвестно, чтобы это происходило где-нибудь, кроме России. Первопричина в насаждении коррупции. Министерство образования торгует не только детьми на экспорт, но и списком специальностей для вузов, правом открытия ученого совета.
Примеры новых открытий непрофильных ученых советов привела на УМО член ВАКа Людмила Громова.
МГУ выведен из-под атаки на высшую школу, но она уже сказывается в сокращении командировок. Конференция получила существенно меньше участников. Соответственно получил успех первый опыт трансляции в Интернет секции Татьяны Фроловой по волонтерству. Можно предположить рост запроса на организующий центр. Возрастет и рынок преподавателей, который неизбежно будет давить на МГУ.
Существенную особенность 2012 года описал Роман Вильфанд как воспроизводство уникальных событий в природе. Параллельно у людей обострились болезни общения. Вопреки предпринятым усилиям, журналистика в целом оказалась неготовой к полноценному освещению перемен и новаций. В 2012 году пробить эмбарго для темы ЖКХ не удалось. Это случилось только в феврале 2013 года.
Остается под эмбарго то чем сильна Россия, например, фигурное катание, кинология, система воспроизводства искусственного генофонда и охраны дикого. Первична в данной теме причина присвоения США интеллектуальной собственности в т.ч. в генетике, вмешательство в национальный законодательный процесс для предотвращения законодательного регулирования и защиты интеллектуальной собственности. Гены ГМО фирмы Монсанто защищены законами США внешнего применения. Генетическое разнообразие России или Латинской Америке недоступно защите и свободно используется теми же США. Например, для борьбы с паршой яблонь.
В прошедшем году 14.11.12 повторилась ситуация 10.12.10. Темой бурного обсуждения в Думе стали примеры беззащитности России перед агрессивно-депрессивной внешней политики США. «Вести» и «Время» в эти дня заместили информацию Думы на трансляцию пресс-конференции Обамы, сюжет о реабилитации 19-ти детей-инвалидов в США и т.п.
Под эмбарго остаются тема волны бытового насилия в США, возобновления советских разработок вооружений, обвинения американского фашизма на Нюрнбергском процессе, роль международного манипулятора Билла Браудера в срыве визита спикера Сергея Нарышкина в ПАСЕ. Журналистика в целом старательно игнорирует факт отсутствия конкурентного рынка как такового. В условиях идеологического давления отмечен рост недовольства либеральной моделью с расслоением сознания европарламентариев. Отмечено недовольство членов Федерального Собрания РФ прессой. И депутаты и сенаторы вынуждены делать поправку на то, что как им заранее известно отразят журналисты.
Национальная пресса России стала источником истины за рубежом, однако внутри страны она поддерживает и ускоряет кризис, уводя внимание общества от причин и источников навязанных решений. В течение 2012 года принят ряд депрессивных решений: о социальном патронате для Банда Бакнера в развитие извращенной ювенальной юстиции, о выхаживании поздних выкидышей для наращивания детской инвалидности, по разгрому высшей школы, по организации новой депрессивной вертикали Ростабак по типу ФС Росалкогольрегулирование.
В сложившихся условиях отставания журналистики от реальности и еще большего отставания исследования журналистики от своего предмета эффективную провокацию предпринял замминистра связи и массовых коммуникаций Алексей Волин. Проведя анализ сказанного им в сравнении с «толстохвостым» резонансом мы с Натальей Вакуровой пришли к выводу, что угрозы сверху журналистике нет. Шокирующие слова Волина рассчитаны на известный из теории Макроэволюции эффект действия вредных факторов: мобилизации жизненной силы и консолидации сообщества. Евгений Пронин провел исследование студентов РУДН, отрицающее желание «работать на дядю».
Правда, Пронин не смог ответить на вопрос Галины Лазутиной о методике, отделавшись витиеватой фразой про сомнительную надежность социологических методов. За надежностью надо обращаться к дочери мэтра, он выше этого.
Судя по невербальному каналу (мы с Натальей увидели, какими глазами замминистра смотрел на меня, когда я сказал, что я и есть тот самый дурак) Волин возможно знает, в чем проблемы современной журналистике и потому дал ей шанс своей провокацией.
Никакого рынка нет, есть жесткое регулирование на основе монополизации и спекуляций. Представления о рынке разрушает один закон о трансфертном ценообразовании и принят он не в прошлом году. Стало ясно, что либеральная модель требует деформации сознания больше, чем коммунистическая. На первый план вышла мировая проблема рабского труда. Адекватной оплаты не получает никто ни соразмерно затраченным усилиям, ни ценности итогового продукта. Платят не за работу, а сообразно размеру возможного вреда. Усилились коллективные эффекты социальной психологии. Лишь немногие журналисты транслируют банальности по обязанности сообразно концепции своего СМИ. Большинство даже очень умных людей стали со-творцами глобальной джинсы, будучи мишенью манипуляций.
Манипулянты с квадратными головами.
Отметим, что в журналистике это особенно заметно. Однако в науке острее проблема блокирования истины. Генетику она сопровождает со времени ее зарождения. В 1894 году на съезде естествоиспытателей и врачей Политехническом музее прозвучала идея матричного копирования. Сказал об этом Александр Колли в своем вопросе Михаилу Мензбиру. Вел заседание Климент Тимирязев. Судя по рассказу Симона Шноля на юбилее кафедры биофизики Физфака МГУ, в этот момент вошел Лев Толстой – хотел узнать, что делают ученые, в которых не верил. Студенты восторженно захлопали и Толстой ничего не узнал. Вся истина с этого мероприятия была транслирована одним человеком – студентом Николаем Кольцовым. После него – Тимофеев-Ресовский и затем Симон Шноль (http://www.ecolife.ru/jornal/ecob/2002-3-1.shtml).
Таков эндемичный для России эффект: здесь всегда находится человек на уникальную роль. Получилась синергия пространства и времени в торжестве уникальных событий.
Тут есть надежда на преодоление того, что реально мешает. Проблема вовсе не в том, о чем сказал Волин или Петр Федоров со ссылкой на высказывание 1880 года о продажной журналистики. Коллективы разъедает профессиональная ревность, подставы, манипуляции, интриги. Просто на журналистике это заметно. Достаточно было бы провести анализ продукта в виде публичного контента. Качество обучения студентов формально оценить невозможно, как и вуза в целом. В биологии давно известно, что анализ данных счетного числа параметров не отражает жизнеспособность или эффективность. Подход Минобра отражает профессиональную некомпетентность как министра Дмитрия Ливанова, так и его жертв. Во власти России не одни «гарвардские мальчики», если люди высокого грамотные и их много. Темы коснулась Реснянская на своем круглом столе. Однако разрыв властной элиты и интеллигенции чудовищный.
Людмила Реснянская эталон интеллигенции. Если так себя ведет сенатор Михаил Маргелов и приватизирует комитет парламента, СМИ его осуждают. Если преподаватель Журфака приватизирует предмет «политическая журналистика», это нормально. Интеллигенция неподсудна. Приглашает специфических людей по принципу отсутствия ревности к ним и их деятельности. Закрывает возможность дискуссии. О тех, кого Реснянская приглашает и показывает студентам как эталон политики или журналистики, в Думе говорят: «назло мамке уши отморожу», «больные люди вещают на всю страну».
Позиция интеллигенции такова, что позицией ее назвать трудно. Скорее это отражение фрустрации, пандемии болезней общения, базовой тревожности. В текущей ситуации интеллигенция становится манипулянтом внешнего управления, которое вследствие попыток суверенности переходит к политике атак. Так что Реснянская фактически работает на врага.
Кроме меня с ней никто не спорит. Так принято в науке, жить с фигой в кармане. Научную даму ни в коем случае нельзя убирать, даже если это было бы возможно. Данный психотип тиражируется. Коллектив должен измениться и сам справиться с этим явлением как тормозом развития и блоком трансляции содержательной информации. В Думе так и происходит, инсайдеры отторгаются. Это один крайний вариант. Другой – в науке, где инсайдер-манипулятор не получает ограничений и зачастую ускоряет развитие событий до смерти своего руководителя. Что ему конечно невыгодно по его роли паразита. Страшно вспомнить умерших: академик-секретарь ВАСХНИЛ Фадеев, замдекана Биофака МГУ Логвиненко, замдиректора ИМПИТМ Любовь Прокопенко, генетик Алексей Иорданский. Во всех научных коллективах наличествовала манипуляция и только в одном случае манипулятором был мужчина. В подавляющем большинстве научных коллективов происходили кампании шельмования. Известны как общие цели, так и локальные. Например, Тимофеева-Ресовского поносившие его могли вообще не знать. Отголоски тех кампаний дошли до нынешней Госдумы: Анна Козырева уверена, что он был предатель, ставил опыты на людях. В прошлом под шельмование подпадали ректор МГУ Иван Петровский, ядерный физик Андрей (Гирш) Будкер, герпетолог Олег Богданов. Научная среда (т.н. интеллигенция как эндемичное отечественное явление) обладает повышенной склонностью к тиражированию негатива вплоть до анти-патриотизма.
Способность общества воспринимать негатив эксплуатируется в торговых (геополитических) войнах.
Промежуточные варианты как было в МП нежелательны, возникает коллективный эффект тиражирования психотипа манипулятора. Управлять коллективом можно либо в страхе, либо с подбором мотивированного персонала. Доступно это лишь талантам типа Алексея Волина. Управление строится на PR-акциях, о чем сказал Николай Коломейцев.
Коллектив – страшный зверь с женским психотипом. В нем царит ревность, доходящая в профессиональной среде до исступления. Кстати: «коллектив» нейронов в человеческом мозгу ведет себя аналогично
Т.о., угроза журналистике исходит не сверху, а снизу. Установка Журфака по умолчанию направлена на обучение журналистской профессии. Наталья Вакурова придерживается иной концепции, заданной в 80-х Энвером Багировым для изучения. Суть скажем просто в естественнонаучном подходе к изучению происходящего в публичном информационном поле с обязательным включением контент-анализа. Преподавательский корпус Журфака этому сопротивляется сейчас, а тогда Багиров был воспринят еретиком. Сейчас естественнонаучный подход реализует Иосиф Дзялошинский, преподаватель ВШЭ и Журфака. Естественно, Реснянская прилагает серьезные усилия для его изоляции и возможного исключения из подконтрольной ей схемы. Искусственная монополия как правило доступна критике, но не более того. В науке или образовании монополия подавляет критику.
Чем плохо «преподавание журналистики»? Вопрос сводится к тому, можно ли научить работать в СМИ и быть успешным журналистом? В таком случае нет иного пути, чем учить подставам, предательству, наушничеству. В жизни бывает по-разному, особенно в уникальной России. По моим наблюдениям, в репортерской журналистике в целом более успешны бывшие отличницы, которые хорошо писали в школе сочинения и рефераты. Можно иметь любое образование, кроме Журфака.
Мне кажется, я знаю причину. Гуманитарной технологии очень вредно неполноценное обучение по специальности. Аналогичные проблемы были у нас в кинологии в эпоху ее расцвета перед загниванием с последующей атакой Запада. Атакой просто от страха силы этой страны и ее народа. То же происходило в просто биотехнологии, когда только что созданный супер-институт раскидали в окна. Дорогие приборы выбрасывали, это круче нынешних томографов. Олег Морозов был пресс-секретарем этого института.
Это был оргазм смерти. В советской кинологии, а другой не было и не будет, поворотным моментом стала дискуссия о крипторхизме начала 60-х. Сейчас вполне возможно интерпретировать адекватно генетико-инженерный подход Александра Мазовера и Юдифи Шар. Тогда их обвинили во вредительстве. Печально, но основой стал доклад выпускника кафедры генетики ЛГУ Николая Ролле. Менделизм в редуцированном варианте оказался невалиден для интерпретации динамических эффектов и был использован как инструмент искусственного отбора среди успешных практиков. Это такой сталинский отбор, критерий которого подло меняется в процессе применения.
Подобные «точки роста» возникали в Советской России и ранее многократно. Достаточно того что известно мне. Например, управление геномом по алгоритмам Фаины Куперман или собственной личностью – Анатолия Добровича. Мой отец Израиль Файнберг со своей теорией цвета, перерастающей в теорию красоты. Реакция была такая же, как на Багирова.
Многое ушло в забвение. А я опять вхожу в ту же реку. В каждой компании свой набор все тех же лиц. Условно говоря, Багиров, Реснянская, Дзялошинский, Вартанова, Вакурова, Волин, Засурский. Даже типажи внешне похожи. Но они не знают друг друга. А формат набора воспроизводится независимо. Так что у нас наследуется – линейно записанная информация или формат, индуцированный очередной турбулентностью в структуре хаоса?